Говорилось о задачах, об ответственности, обычные вещи. Но было ясно, что говорилось не так, «для бузы», а для дела, и неполадки нужно будет исправить. Говорилось не пустозвоном, увлекавшимся плетением красивых фраз, а убежденным и даже счастливым по-своему человеком. Счастливым своим убеждением, уверенностью, готовностью потратить час, вечер и сутки, если нужно, чтобы убедить других: одного, двух, всех.
Что было на профконференции после выступления Главного – совсем не запомнилось. И теперь при первых словах Главного стало тихо, и все подались вперед.
– Мнение моё не изменилось, – сказал Главный, наклонив голову, словно собирался боднуть. – Теперь я знаю ваше мнение и на комиссии его учту. У меня нет уверенности в этом объекте. И вы сами ответили: почему. Мы долго мусолим его.
Главный помолчал, поправил карандаши на столе.
– До сих пор мы испытывали объект в трех измерениях, исключая время. Теперь перед нами – многомесячный полёт. И готовы мы к этому или нет испытание временем неизбежно. И, мне кажется, что его не выдержит этот объект.
Главный вышел из-за стола, прошелся по кабинету. «Виски уже поседели, подумал Славка. – А лицо широкое и злое».
– Почему? Мало макетной работы. Мало испытаний. Огрехи выбираем на стартовой площадке. Это не дело, не метод серьезной работы. Вот вы сейчас смотрите на меня и думаете: «Что это он так распаляется? Этот запуск тоже ведь эксперимент». Но позвольте вас спросить: «Готовы ли вы к этому эксперименту?». Я понимаю, что – астрономическое время и для полёта его можно упустить. Упустим, и нас за это не похвалят. Да, это так. Но интересовались ли вы: сколько стоит этот эксперимент, сколько стоит эта машина? Я хочу вам напомнить, даже если вы знаете, потому что обстоятельство это говорит само за себя. Каждый раз мы стреляем заводом.
Завод, который мог бы работать, выпуская необходимую продукцию, при нашем запуске летит туда.
Главный кивком головы показал в потолок, и вместе с ним все подняли головы.
– Хорошо, решим, что всё-таки эксперимент. Отработаем дальнюю связь, ориентацию, коррекцию, наконец, посмотрим и конструкцию там, в космосе, не на Земле. Но готовы ли мы понять всё, что получим оттуда? Убедились ли, и в какой мере, что всего этого невозможно получить на земле? Это не последняя станция. Так или иначе придётся накатать ещё дорогу к планетам. Вот поэтому нам нужна не сенсация, а систематическая, ответственная работа. На комиссии я буду говорить об изменении программы полета. В отношении же тассовских сообщений товарищ прав. Главный поискал глазами Славку. – Я согласен с вами. Нужно сообщать всё. Кстати, – это он уже только для Славки, – у меня нет вашего спортивного азарта. Если объект готов, нужно пускать. Нет, следует воздержаться. А теперь, Борис Викторович, доложите о результатах комплексной проверки объекта.
