Аллея всех храбрецов | страница 16
Главный вздохнул и угрожающе поднял голову. Леночка – розовая и испуганная стояла у двери.
– Проходи, садись.
Лицо его расправилось. Она неловко села.
– Сосватать тебя хочу.
«Сосватать, еще чего? – она его разглядывала. – Лицо доброе, усталое. И для чего он держит у себя эту воблу засушенную? – подумала она о секретарше. – Такие, с виду добренькие учительницы, на самом деле – тиранши жуткие».
– …пора объекты одевать по моде…
– О чем это он? – Начало она прослушала.
– …одежду шить спутникам…
Ей тотчас вспомнилась соседская собачонка. Зимой ее выводили гулять в тулупчике. В таком тулупчике-комбинзончике с рукавчиками-пуговичками. Одежду? Что она – дурочка?
– …хочешь работать там?
Леночка выпятила нижнюю губу.
– Ни за что.
– Подумай.
– Сказала – отрезала, – ответила она в сердцах.
– Хорошо, ступай.
"Так она не уйдет. Извини-подвинься".
– Нет, – сказала она с отчаянием, – хочу в конструкторский.
"Чудачка, – подумал Главный, – решила – дадут ей метр и ножницы. Хорошенькая, а что спрятано за красотой? Какое материальное свойство? Должно быть – здоровье".
– Это и есть конструкторский.
– Тогда я – согласная.
– Хорошо, иди.
Дверь затворилась. "Чудачка, – улыбнулся Главный. Затем вытянул листок с шапкой "Приказ по предприятию" из кипы подобных листков и написал крупным разборчивым почерком: "В целях упорядочения работ по конструированию теплозащитных покрытий создать группу в составе…"
Глава третья
Солнце косыми лучами проникало сквозь листву в комнату. Женщина одевалась перед зеркалом, дурачилась, разговаривала сама с собой. Натянула чулок, поглядела на себя в зеркало. Зеркало было необычным, высоким и отражало всю её красивую, полураздетую.
– Хорошенькая ножка, полненькая, – сказала она дурашливым голосом, – а коленка тупа.
"Это Славка сказал: ужасно, когда женщина вся тупа, начиная с колен. Но Славка – болтун". Она повернулась перед зеркалом, придавая лицу то наивный, то серьезный вид.
– Я больше так не могу, – произнесла она жалобным голосом, – и хочу в Москву.
"Зачем? Затеряться в большущем городе, не быть у всех на виду, отдохнуть, наконец, от нелепой моды (зимой здесь носили белые, а летом черные чулки)… Чудесное все-таки получилось зеркало. Ведь сколько она просила мужа, но он после работы – выжатый лимон. А почему? Опьянять себя можно по-разному: вином или работой, но всё это – ненормальная жизнь. Она решилась и сама отыскала мастера в дачном посёлке. Презабавного старичка, прозванного "Стаканычем”. Он сделал быстро и недорого взял. И рама для зеркала открыла ей полосу самостоятельности.