Калани ахнула, прижимая ладонь ко рту.
– Дедушка! Не могу поверить, что ты сейчас это произнес! – Она говорила тихо, озираясь по сторонам, словно деревья могли подслушивать.
– А что? Что не так с этим островом? – поинтересовался Тарик.
– Попробую догадаться, – сказал Роллан. – Там жутко.
– Вам нельзя туда, – продолжала Калани. – Никому нельзя. Табу – это священное, запретное, страшное место. Мы о нем даже говорить не можем. – Она мотнула головой так, что ее коса взлетела. – Я… я не могу вам помочь.
– Но если мы отправимся туда без твоей поддержки, – предположил Конор, – может, все и обойдется?
– Не говорите мне об этом, – стояла она на своем. – Даже не упоминайте больше. Дедушка, а где черная раковина?
– Она на Солнечном острове, – ответил Тангароа.
Калани вздрогнула.
– На Солнечном острове! Это звучит не так уж плохо, – оживился Роллан. – Вызываюсь отправиться туда!
– Ты прав, там никому не было плохо – а потом туда приплыли захватчики и разбили свой лагерь, – проговорила Калани. Она коснулась вытатуированного дельфина у себя на плече и опустила глаза. – А теперь там множество захватчиков, и почти у каждого есть дух зверя, причем большинство животных жуткие и чудовищные. Чтобы вы представляли, что это за место, скажу, как мои люди его называют. Остров чудовищ.
– Ничего себе, – пробормотал Роллан. – Выхожу из добровольцев.
– Захватчики используют Желчь, чтобы привязывать к себе новых духов зверей, – сказал Тарик Калани. – Вот почему у стольких из наших врагов они есть – но на самом деле они не настоящие союзники, ведь Желчь порабощает зверей. Также захватчики выяснили, что если заставить животное выпить Желчь, то оно станет больше, свирепее и опаснее.
– Во имя всех океанов, – с тревогой произнесла Калани и снова дотронулась до дельфина на своем плече. – Принуждать зверей к связи – это ужасно. И это многое объясняет. Я не могла понять, откуда пришло столько Отмеченных, и почему все они хотели помочь Пожирателю одолеть моих людей. – Она нахмурилась. – Интересно… у одного из моих братьев не было своего духа зверя… но сомневаюсь, что он бы принял неестественную связь.
Конор отметил, что ее слова прозвучали не так уж уверенно.
Со своего нового насеста на голове Бриггана детеныш орангутанга изучил их всех и обнаружил в конце концов и Джи. Гигантская панда сидела в относительной тени, там, куда свет пробивался сквозь листву, поставив передние лапы между задних, и выглядела сонной.
