Мои размышления прервал представительный человек с кейсом, имени которого я так и не узнала. Он сообщил, что уходит и просил закрыть за ним дверь. Повернув в замке ключ, прошла в комнату к Егору. Может ему надо чего-нибудь.
— Собирайся, завтра мы возвращаемся домой, — непривычно радостный Егор щёлкал кнопками пульта, подбирая для себя передачу поинтересней. А у меня в душе похолодело.
— Нет, вы только посмотрите на неё! — закричала Мария Васильевна, едва я вылезла из салона такси. — Как только совести хватило появиться здесь! Ей доверили, в семью приняли, а она… Ах, Егор Егорович! Живой! — схватившись за сердце, эксцентричная домоправительница, наконец, переключилась на хозяина, стоило ей его заметить.
На её вопли из дома выглянул Иван, и тоже поспешил к машине. Марья Васильевна, одарив не особо доброжелательным взглядом, отпихнула меня в сторону и, засуетилась около всё ещё сидящего в салоне Егора. Наш таксист, с поистине ледяным спокойствием, вытащил из багажника кресло и…костыли.
Егор Егорович не захотел предстать перед прислугой, сидящим в инвалидном кресле и, потребовал себе костыли. Мы дома немного потренировались ходить на них, и вроде у него неплохо выходило, но было видно, насколько ему тяжело. Пара метров, не более, и мышцы не выдерживали нагрузки. После того как он два раза упал, я уговорила его пройти только путь от машины до крыльца. Со скрипом, но мой подопечный всё же согласился. Глупо рисковать своим здоровьем и целостью костей только из-за своей гордости.
Обрадованная прислуга утащила вернувшегося хозяина в дом, оставив меня расплачиваться с таксистом. Нас, так же как и меня в прошлый раз, хотели заставить идти пешком от КПП, но едва Егор высунулся из окна, как ворота тут же гостеприимно распахнулись, пропустив машину на территорию.
Наверное, прислуга ожидала, что я поеду вместе с таксистом, но я пообещала Егору, практически поклялась остаться рядом, пока он не поправится окончательно. Придётся им потерпеть моё присутствие в доме. И вообще! Раз хозяин дома так распорядился, то должны будут исполнять, если не желают увольнения, конечно.
— Привет! Я так рада, что ты вернулась! — тощая Катька повисла на мне мешком картошки и верещала прямо в ухо.
— Я так испугалась, когда сказали, что ты украла нашего хозяина! Анджелла Олеговна так материлась… Пообещала посадить тебя за решётку на всю твою сраную жизнь, — выдала горничная и испуганно округлила глаза:
