После отбоя тревоги Сыромятников сменился с вахты. Только тогда почувствовал, что смертельно устал. По пути в носовой отсек задержался у мотористов. Они помогли ему стянуть мокрую верхнюю одежду и разложить ее сушиться на теплых цилиндрах дизелей.
Наконец он у своей койки, висящей по соседству с жирным от смазки телом запасной торпеды. Сергей уже укутался в одеяло, когда к койке подошел старшина Быстров.
— Ну, поздравляю, — сказал он. — Вы сдали экзамен.
— Какой экзамен?
— На классность.
Матрос вскочил, ударившись головой о пружины верхней койки.
— Да что вы! Ведь его комиссия принимает.
— Что ж, комиссия была вся в сборе: флагманский штурман, командир корабля, старпом… В море экзамен — не то что в классе. Потруднее. Но вы молодец. «Отлично» по всем статьям!
Капитан Семенов взглянул на часы. Вертолет в воздухе уже третий час. От напряжения ныла спина, затекли ноги. Потянуться, размяться бы! Прислушался. Мотор работал ровно, певуче. Значит, все в порядке. Летчик улыбнулся. Трудная задача им выпала сегодня — доставить грузы на далекий остров. Молодец штурман: молодой, опыта еще маловато, а в ветер, в сплошную облачность вывел точно. Теперь они возвращаются домой.
Внизу расстилалась безбрежная холмистая равнина облаков. Семенов обернулся к штурману:
— Лейтенант, где летим?
Тот оторвался от навигационной карты.
— Подходим к мысу Острому. Через полчаса будем дома, — донесли наушники его звонкий голос.
— Добро!..
Но тут их разговор перебил радист.
— Товарищ капитан, — закричал он, — с базы передали приказание: идти в район бухты Лесной и разыскать шлюпку с людьми! Ее ветром унесло в море!
— Что будем делать, штурман?
Лейтенант помрачнел:
— Над морем шторм, видимости никакой. Трудно…
— Знаю, что трудно. Но там гибнут люди, — сказал Семенов и строго добавил: — Внимание! Идем на снижение. Усилить наблюдение!
— Есть! — отозвались штурман и радист.
Летчик потянул на себя рычаг шаг-газа. Машина, наклонившись вперед, погрузилась в облака. Стекла кабины стали молочными. Капитан не сводил глаз с приборов. Стрелка высотомера медленно ползла влево. Тысяча метров… восемьсот… пятьсот… триста… В кабине все более темнело. Легкие белые облака сменились тучами.
Капитан весь сжался. Двести метров, а по-прежнему не видно ни зги, только серая мгла вокруг.
— Вижу море! — наконец крикнул штурман.
Пилот облегченно вздохнул.
Под ногами бушевало море. Холодное, свинцово-серое, в тесном кольце тумана, которое стискивало его со всех сторон. А ветер вырывал из этого кольца белесые длинные клочья и нес их над самой водой, точно хотел еще плотнее закутать море непроницаемой пеленой.
