Опасное место позади. Скалы раздвигаются все шире. Корабль выходит в открытое море. И вот уже зло рвет ветер, косматые волны разбиваются о форштевень лодки, заливают узкую длинную палубу.
В корме зарокотали дизели. Корабль прибавляет ходу. Он принимает вызов моря и стремительно бросается навстречу высоким валам.
Все чаще залетают брызги на мостик. Сыромятников уже с благодарностью думает о старшине Быстрове: правильно, что заставил облачиться в штормовой костюм. Матрос натягивает на голову капюшон, туже затягивает шнурок под подбородком.
Качка усиливается. Волны яростно набрасываются на лодку. Приходится беспрерывно вертеть штурвал: корабль все время сбивает с курса. Легко ходит рулевое колесо, и все же у матроса начинают ныть руки и плечи.
Сергей взглянул под ноги. Сейчас в надстройке темно, с шипением и звоном бьется там вода. Иногда она достигает мостика, фонтанами вырывается из прорезей решетки. Ноги скользят по мокрой кренящейся палубе.
А Сыромятникову весело. Такой шторм бушует, а ему — нипочем. Прошло то время, когда малейшая качка делала его больным и беспомощным и старшина ругал его за то, что он не столько выдерживает курс, сколько за штурвал держится, лишь бы на ногах устоять. Знал старшина, что туго молодому матросу, но никогда не освобождал его от вахты. Наоборот, в качку спрашивал с него еще строже. Обижался тогда Сергей. И только потом понял, как помог ему старшина своей требовательностью. Через несколько недель матрос уже нормально чувствовал себя на волне.
Служит он на лодке с прошлой осени. Нелегко было привыкнуть к тесному отсеку, к строгим порядкам, по которым живет экипаж подводного корабля. То из отсека в отсек перейдет, не спросив разрешения у вахтенного центрального поста, то на трапе замешкается, когда дорога каждая секунда. А однажды по команде «Все вниз», спускаясь с мостика, сорвался и упал на стальную палубу отсека. Неделю после ходил с синяками и прихрамывал.
Всяко бывало!
В учебном отряде Сергей Сыромятников считался одним из самых успевающих. Все зачеты сдавал отлично. Там теория требовалась, а у него как-никак десятилетка за плечами. Но на корабле на одной теории не выедешь. Прочные навыки нужны. Долго, настойчиво бился с ним старшина. Учиться нужно было многому. Ведь рулевой на подводной лодке и сигнальщик. Занятия у штурвала сменялись тренировками на сигнальном мостике в любую погоду, в любое время суток. Десять, двадцать, сто раз приходилось порой повторять одно и то же упражнение, пока старшина не заявлял:
