— Как думаете следовать дальше?
— Прежним курсом. — Капитан-лейтенант отвечает хмуро: к чему такие вопросы?
— А я посоветовал бы вам повернуть и идти под защитой островов.
— Это удлинит путь, — возражает Струев.
— Путь измеряется не только расстоянием, но и временем. Там будут слабее ветер и волны — значит, пойдем быстрее.
Капитан-лейтенант неохотно отдает приказание рулевому. Вообще-то он понимает, что комдив прав. Просто обидно, что эта же мысль к нему, командиру корабля, пришла с опозданием.
«Будто он один торопится, — шепчет про себя капитан-лейтенант. — Я, может, больше спешу. Вера совсем расстроилась, когда увидела посыльного с корабля, а Вовка вцепился ручонками, плачет: „Не пущу! Не пущу, папка!“ А его вот никто дома не ждет. Жена к дочерям в Ленинград улетела, она ведь сюда только наездами заглядывает. Тоже мне, семья!»
На некоторое время корабль подставил свой борт волнам и ветру. Качка еще более усилилась. Палуба под ногами, кажется, вот-вот встанет отвесно. Корабль кренится на правый борт, на секунду застывает в таком положении, потом стремительно переваливается на другой борт.
Печуров, по-прежнему спокойный и сосредоточенный, сидит в кресле. Он думает о тех, кто сейчас внизу, у машин и котлов. Там, в шуме и духоте, всего труднее. Там и Александр Снастев. Тихий веснушчатый паренек. Он недавно появился на эсминце. Печуров впервые увидел его, когда проводил смотр корабля. Обходя строй матросов, он сразу заметил эти до боли знакомые улыбающиеся глаза под густыми сросшимися бровями. Даже оторопел от неожиданности.
— Саша! Откуда ты взялся?
— Да вот, направили сюда.
«Голос, голос — совсем как у отца!»
Почувствовав на себе десятки любопытных глаз, командир дивизиона спохватился: строй — нё место для подобных разговоров.
— Заходи к нам вечером, потолкуем.
— Не могу, товарищ капитан первого ранга, сегодня нет увольнения.
Да, мальчишка, который рос у него на глазах, больше не Сашок, не Саша, и он для него больше не дядя Коля. Теперь матрос Снастев — один из сотен подчиненных командира дивизиона Печурова и обязан повиноваться тем же законам, по которым живут все моряки.
— Хорошо, приходи завтра. Приходи в любое время, как сможешь. Мы всегда тебе рады.
Но Саша так и не пришел ни разу на квартиру комдива. Скромный парень. Ничем не хочет выделяться среди других. Что ж, пожалуй, он прав…
И все же должен бы он почувствовать, как ждет его старый моряк, как тянется к нему своим огрубевшим, тоскующим сердцем.
