Вздохнув, я залез в яму и примеривался, откуда бы продолжить возложенное на себя дело, как услышал явно посторонний звук. Мне показалось, что кто-то чихнул. Нет, послышаться может где угодно и что угодно, но не в пустыне, где днем преобладают исключительно однообразные звуки. Совершенно неосознанно я повернул голову в сторону покойника. Покойник оказался на месте, но вот вел он себя совершенно непотребно для своего скорбного состояния. Опершись на локоть одной руки, второй «умерший» тер свое лицо. Опять послышался звук, теперь уже больше похожий на кашель и «покойник» окончательно уселся. Я же слегка ошеломленный продолжал сидеть, неудобно вывернув голову почти назад.
— Трах-тибидох! — послышался возглас Саныча в моем шлеме, — у тебя что, жмурик очнулся!?
Не знаю, что еще хотел сказать миру Саныч, «покойник» что-то начертил рядом с собой и пробормотал какую-то белиберду. От него тут же пронеслась тугая холодная волна, накрыв небольшой участок прохладой. Связь моментально исчезла, а мое лицо лизнула вторая волна холода. Видимо, абориген истратил последние силы, так как безвольно опустился на площадку рядом с чертежом. Вокруг простиралась прохлада, а на высоте с десяток метров начал клубиться легкий туман, робкие лоскутки которого изредка приглушали прямые солнечные лучи. Я осторожно повернулся в яме, какой-то камушек противно скрипнул, сильно накачав мое тело адреналином. Абориген даже не шевельнулся. Я осмелел и вылез из ямы, а потом, пригнувшись, подкрался к незнакомцу. Тело лежало, практически не шевелясь, только из-под опущенного капюшона периодически вырывались пылинки. Я осторожно потрогал незнакомца, реакция полностью отсутствовала. Он оставался жив, но что-то совсем нехорошее пребывало в его состоянии. Чем ему помочь я не знал, хотя, Саныч бы однозначно озаботился бы вопросом «помочь или пристукнуть». Тащить его из области прохлады было, по крайней мере, глупо, пригодной для него воды у меня не наблюдалось, а какие-то медикаменты для него вряд ли бы подошли.
В тот момент я совсем забыл, что мое тело жило практически в унисон тому миру, а значит, и жидкость в резервуаре моей брони, по крайней мере, не представляла опасности для незнакомца. И лишь сделав пару глотков сам, я уловил правильную мысль. Чертыхнувшись, я приподнял голову аборигена, скинул капюшон и, затейливо изогнув свою голову, вылил из «соски» своего бронескафандра на лицо и закрытые губы незнакомца немного воды. Вода холодной не была, но незнакомец судорожно сморгнул и попытался слизать ее языком. Я вылил еще одну порцию, уже попав в рот, и тут рядом со мной упала капля, потом еще и еще. Я опустил незнакомца и уставился вверх. Над нами на высоте метров пятнадцать кружили водовороты пара, из которого периодически срывались капли. Все походило на то, что процесс не только не затихал, но и набирал обороты. Тут ко мне и пришла мысль, что связь может оказаться блокирована этим процессом. И хоть казалось это практически невероятным, попробовать стоило. Я пошел к границе холодного купола, где уже появилась небольшая мокрая полоска песка. На самой границе меня несколько раз хлестануло яростными порывами какого-то совершенно неестественного ветра, и тут же появилась связь.
