Площадь Диамант | страница 35



Что с Киметом было, страшно сказать. Избил бы ребенка, да я не дала, сами, говорю, виноваты. Поставили, не подумавши, хотя знаем прекрасно, что Антони сам залезает на табурет, и может достать, что хочешь. Нам мало было, что он в рот девочке чуть волчок не затолкнул! Синто потом слушал и посмеивался — ничего, не переживай, глядишь, другой вырастет. Но нет, слава Богу — не вырос!

XVII

С работой становилось все хуже и хуже. Кимет говорил, что удача от него отвернулась. Но, мол, все наладится, а сейчас людям не до мебели, они и старую не чинят и новую не заказывают. Богачам, говорил, Республика поперек горла… А мои дети! Не знаю, говорят, что мать всегда преувеличивает, но мои стали, как два цветка. Не то чтобы красоты необыкновенной, но как два цветка! Глаз не оторвать! И глазенки — чудо, вот глянут, ну слов не найти! Как только у Кимета хватало сердца без конца ругать мальчика! Я, конечно, тоже наказывала, но за дело, а по пустякам — нет, все прощала. В доме никакого порядка. Когда мы только поженились, все было на своих местах, а теперь в доме никакого порядка. Чуть не каждый день все разворочено, разбросано, раскидано, точно на барахолке. А когда затеяли голубятню делать — тут и говорить нечего! Кругом опилки, стружка, гвозди, шурупы… С заказами не везло, жить почти не на что, а Кимету вроде и горя мало, у него с Синто неизвестно чем головы забиты. В общем, я больше не могла сидеть вот так, сложа руки, и решила подыскать работу на первую половину дня. Думала, детей закрою в столовой, мальчику объясню — если с ним по-хорошему, как со взрослым, он понимал, слушался. Время проскочит, и я дома…

Рассказала все, как есть сеньоре Энрикете. Договариваться ходила сама, тряслась — не передать… Сеньора Энрикета послала меня к одной семье, где искали приходящую домработницу. Нажала звонок. Жду. Еще раз нажала. Жду. И когда решила, что в доме никого нет, услышала голос. Но как раз в тот момент по улице пронесся грузовик, и я не разобрала, что сказали. А сказали: подождите. Дверь была высокая, железная, с матовым стеклом, и на этом стекле пупырчатом я заметила приклеенную пластырем бумажку, где было написано: «Звонок рядом с садовой калиткой». Я снова нажала звонок, и снова голос из окна, — окно это доходило чуть не до земли, и прямо над ним был балкон с железной решеткой сверху донизу. Окно, которое доходило до земли, тоже было с решеткой, а за ней проволочная сетка, как в курятнике, только получше немного. Из этого окна мне и сказали: сверните за угол.