А я работал над скульптурой.
Внутри стеклянного шара, в моей приемной. Уверен, никто из моих пациентов понятия не имеет что это, ведь никто даже ни разу не прокомментировал. Думаю, пока ты подготавливаешься к тому, что твое лицо вот-вот вскроют, у тебя нет времени на рассматривание искусства.
Но, если бы они присмотрелись, то заметили бы, что пластиковая скульптура сделана из маленьких частей, словно фрактал. Каждая часть представляет собой тонкий лист из ткани.
В частности, человеческой ткани.
А более конкретно: из ткани, которая составляет часть мозга, известная как клауструм>4, небольшое количество серого вещества, которое включает и выключает наше сознание.
Верно. Я творю искусство из мозгов.
Мужской череп был уже раскроен на затылке, где Гэв произвел свой первый надрез. Я отодвинул в сторону срез и придавил его. Я видел хребет, где и хотел установить зубило. Поставил острый конец между пластинами черепа и нанес удар по нему деревянным молотком. Пуф! Звук раскалывающегося надвое черепа был нереален. Как взлом грецкого ореха.
Я должен был быстро двигаться. Та часть, которую даже дети назвали бы грубой для хирурга. С мозговым веществом трудно работать. Оно разваливается в руках, как дешевые подделки Джелло, обычно используемые в больницах. Но черепные плиты легко отодвинулись, и теперь я был близок. Федералы взяли бы зубы для доказательств. Но я не хотел зубы.
Я хотел свой трофей.
Глава 5
Сара
Кофешопы возле Paramount переполнены штамповыми писаками. Все они думают, что станут чем-то большим, и ошибаются. Восемьдесят процентов фильмов в наше время — продолжение или адаптация. Нет ничего нового под солнцем. Оригинальное и смелое не продается. Угнетает, но я пытаюсь не думать об этом слишком много. Я всегда думала, что если получу роль в «Форсаж 23: быстрее Сапсана», то смогу убедить сценаристов написать более реальные диалоги. А не то ужасное дерьмо острот, которое продают в наше время.
Проходя через столы, переполненные лэптопами Apple и латанными на локтях куртками, я потянула ниже подол платья, высматривая человека, с которым должна была тут встретиться. Я надеялась, что он купит мне кофе, ведь я терпеть не могла переоцененный Латте.
Я мгновенное заметила его в глубине кофешопа. Он был единственным одетым в деловой костюм, и перед ним на столе виднелась кожаная сумка. Определенно не писатель. Я отштукатурила улыбку и двинулась обратно.
— Привет, я Сара, — сказала я, скользнув в кресло напротив него. Он выглядел возбужденным, почти злым.
