— Будь я с Мадраимом рядом — жив бы он остался. Ведь сколько раз ходили вместе…
А теперь Андронов стоял, не сводя глаз с надписи под капителью. На его светлые запорожские усы катились слезы, оставляя на щеке узкий влажный след.
Заметив, что все на него смотрят, Андронов быстрым движением вытер щеку рукавом выцветшей гимнастерки и, широко улыбаясь, протрубил своим знаменитым басом:
— Жив, гвардеец, жив!
Он обхватил по-медвежьи двух первых попавшихся ему солдат и закричал еще громче:
— Слышите, хлопцы? Жив Мадраим!
После осмотра рейхстага мы поехали в канцелярию Гитлера, до которой, как говорили уже освоившиеся в Берлине солдаты, рукой подать.
Легли уже сумерки, когда мы, до отказа наполненные впечатлениями этого необычного дня, сели в грузовик, чтобы ехать обратно в расположение своего полка.
Движение на улицах города не утихало. На перекрестках дорог появились новые указатели. Новая смена девушек-регулировщиц, одетых в шинели, заняла свои посты. Мелькали то белые, то красные сигнальные флажки. Над городом появились огни прожекторов.
Ехать, однако, нам пришлось недолго. Мотор нашей машины вдруг начал чихать и вскоре заглох. Сойдя с машины, мы огляделись. Кругом был лес, высокой стеной чернел он у самой дороги.
Шофер поднял капот над мотором машины и начал, как говорили на фронте, искать ту «искру, что в баллон ушла»… Мы разлеглись на шелковой весенней траве, прислушиваясь к ночным шорохам и приглядываясь к игре прожекторов в темном небе.
Иногда до нашего слуха долетал рокот невидимых самолетов и приглушенное рычанье танковых или автомобильных моторов.
Появились огоньки самокруток, предвозвестники задушевных бесед.
— Тишина-то какая, — послышался в темноте голос. Все молчали, прислушиваясь к тишине и как будто стараясь измерить ее глубину.
— Да, действительно тихо, — подтвердил другой голос.
— А у нас дома об эту пору не очень тихо бывало, — начал не спеша старшина Сметанин. — Сам-то я, как полагается, был по конской части в колхозе — старшим конюхом. Меня всем собранием на эту работу просили. Я сбрую делать мастер. Да, признаться, и коней люблю. — Он с аппетитом затянулся, выпустив дым, продолжал:
— Выйдешь ночью конюхов проверить, а кругом рокот такой стоит! Тракторы пашут, сеют… У нас перед войной старухи и те научились различать тракторы по звуку мотора. У соседки внук — тракторист на ЧТЗ работал. Так, бывало, она говорит: «Знать, мой Семка опять у Сивцова оврага работает?»
