— Ну и оболтус наш Семен! Прет куда-то к лешему, в Каменный хребет. После куницы медведя, наверно, захотел убить.
Незаметно наступили сумерки. Векшины отемнели и остановились на ночевку в ельнике. Буран стих. На небе в морозной пыли появились мелкие звезды. Яков Тимофеевич достал из сумки охотничий топорик.
— Ночь-то долга, — сказал он. — Чтобы нам не ляскать зубами, давай хорошенько оборудуем свой ночлег.
Выбрав самую большую и густую ель, он разжег возле нее костер. Затем обрубил часть нижних веток, лежащих на земле. Под елью у ствола образовался почти глухой шалаш. Из поваленных сухих деревьев старик вырубил два длинных чурбака, сделал в них пазы, как делают в стенах деревянного дома, и положил чурбаки один на другой, паз к пазу, между кольями, у самого входа в шалаш. Потом положил еще два таких же чурбака с другой стороны входа, а в пазы между чурбаками наклал раскаленные угли. Угли и медленно горящие чурбаки дали тепло.
Перед входом в шалаш получилось нечто вроде отапливаемого коридора. Накидав под дерево еловых веток, Яков Тимофеевич сказал сыну:
— Вот так-то ладно будет, тепло, как на полатях.
Георгий снял полушубок, положил рядом Стрелу и накрыл себя и собаку с головой.
Отец сделал три выстрела, покричал Семена, ответа не было, и лег возле сына…
Семена они нашли на другой день к полудню. Парень возвращался от Каменного хребта усталый, осунувшийся. Звонкий, с ввалившимися боками и опущенным хвостом, уныло плелся за ним по пятам и даже не кинулся навстречу своим друзьям — Стреле и Хриплому.
— Ты что же, — напал на брата Георгий, — не знаешь, где юг, где север? Заплутался на своем стану! Ведь на южной стороне деревьев больше ветвей, а на северной меньше. И на северной стороне внизу на стволах растет мох. Разве ты не мог этого определить? Эх ты, тюхтяй!
— Да я совсем и не плутал, — угрюмо сказал Семен, облизывая обсохшие губы.
— А что же ты делал?
— Я ходил за лосем. Как только убил куницу у Хрустального ключа, мне под руку подвернулся сохатый. Он лежал в ельнике. А как услышал выстрел, поднялся и пошел в горы, зашумел, запыхтел. Я тут же за ним. Вот и ходил.
— И не убил?
— Я бы его взял, да Звонкий подвел. Плохо держит крупного зверя… А куница — вот она. Прямо в голову бабахнул… Да еще белку вот добыл. Думаю, дай стрельну ей в живот, попробую, убойное это место или нет? Оказывается, убойное… А лося я все равно возьму. Маленько отдохну дома — и в поход. Я теперь знаю, где он жирует. Все рябинки объел в горах.
