— А это кто тут был? — притворно спросил Яков Тимофеевич, разглядывая на льду след, проложенный вдоль берега: прямой, узкий, точно строчка из-под гигантской швейной машины на гигантском полотне. — Уж не дикий ли козел пошел в Глухариное стойбище? Там ведь скоро большой праздник будет — Великий Октябрь, с ним пришло наше счастье. Люди съедутся со всей округи на олешках, на собаках, на лошадях, на лыжах придут. Флагов будет столько, сколько бывает рябины в урожайный год!
Парни подошли к отцу. На первый взгляд отпечатки на снегу были похожи на след молодой косули. Но Георгий сразу определил, что отец хитрит. В оттиске ног не было признаков копыт и характерной четкой стрелочки в ту сторону, куда шел зверь. Вместо этой стрелочки был распушенный снежок. Ясно, что прошел не козел, а самая обыкновенная лисица со своими когтистыми мягкими лапками. Далеко впереди Георгий увидел разрытую кочку на берегу и брызги земли на лед. Кумушка старательно разрывала норку, чтобы полакомиться мышкой. Однако Георгий и виду не показал, что разгадал замысел отца, и тоже притворно проговорил:
— А ведь, пожалуй, в самом деле тут козел ходил.
Семен клюнул на удочку.
— Давайте спустим собак, — торопливо заговорил он, — они вон как рвутся по следу-то. Козел, видать, только что прошел. Они догонят его, окружат, остановят.
— Козел-то ведь не сохатый, — сказал отец, обращаясь к старшему сыну. — Сохатого собаки могут задержать. Он большой, сильный. Он не боится собак. Драться с ними станет. Рогами отбиваться, ногой. Охотник тут не зевай, подходи со сторонки, не шуми, стреляй. А козла собаки не удержат. Увидит собак, ему дай бог ноги. Как начнет отмахивать через кусты, будто по воздуху летит, — только его и видел. Пойдешь искать по следу — след не скоро найдешь, ямка от ямки в снегу через пять саженей. Собакам он только издали платочком белым помашет.
— Каким платочком?
— Эх, Семен, Семен! Разве не видал диких козлов? Сам-то козел серый, а старый-то почти как синий, а зад у него белый, будто платочек приколотый. А хвостик у него как пушок, модным девчатам пудриться.
— Такой же, как у зайца, — с видом знатока добавил Георгий.
— Значит, не взять нам этого козла, — сокрушаясь, сказал Семен, столкнул ушанку на глаза, почесал затылок. — А я думал, что и козел-то будет мой. Двух зверей добыл, да и третьему не миновать меня.
— Не жирно ли тебе будет? — усмехнулся Георгий. — И совсем тут не козел прошел, а лиса.
