Брауэр поднялся, подошел к навесному шкафчику из темного гвианского палисандра, вытащил пузатую бутылку кларета и стал пить шумными глотками прямо из горлышка. Брук, видя, что он отвернулся, беспокойно зашарил глазами по столу и, обнаружив наконец ключ от каюты, быстро, украдкой засунул его в карман. И сразу стал спокойнее и увереннее в себе.
— Вам что, не хватило рома, штурман, — спросил Брук, брезгливо усмехаясь, и вместе с тем облегченно переводя дух.
— Ром? — Брауэр оторвался от горлышка, шумно переводя дух и вытирая подбородок. — Ром весь до капли выпил Клаас. Всю бутыль, вообразите, как божью росу. Почему? Он решил, что так он сможет забыть то, что увидел там. Кстати, комендор, вы в самом деле не хотите знать, что мы там увидели, или просто деликатно скрываете любопытство?
— Не хочу. Я хочу узнать кое-что поважнее.
— В том-то наша беда. Мы все хотим непременно выглядеть еще глупее, чем мы есть. Ладно, не стану навязываться. Впрямь, есть важные дела. Комендор, мы меняем курс. Надо идти в Батавию.
— В Батавию? С какой это стати. Наш курс…
— Знаю я наш курс, черт побери! — Штурман в ярости грохнул горлышком бутылки о столик. — Поймите, там, в Нагасаки, несколько сотен человек. Через месяц их казнят, если не будет уплачен выкуп. Их казнят, но предварительно у них…
— Да впрямь вы болван, штурман! — Брук кошкой вскочил и стал спиной к двери. — Вы не соображаете, что значит вручить секретное письмо лично губернатору Ост-Индии со взломанными печатями?!
— Все я понимаю. Каторга, а то и виселица. Это в том случае, если вести себя, как идиот или праведник. Но я-то не идиот и не праведник. По пути мы обсудим, как это сделать так, чтоб не причинить вреда друг другу. И что-нибудь непременно придумаем. В любом случае, вам-то ничего не грозит. И отойдите бога ради от двери. Поймите наконец…
— Нечего понимать. Я моряк, а не святоша. Я имею приказ и выполню его. Кстати, давно ли вы, штурман, стали так сентиментальны.
— Нет, недавно. С сегодняшнего вечера. Знаете, я все же скажу, что мы видели там. Не беспокойтесь, это всего одно слово. Бездна. Постарайтесь запомнить это слово, Юрген, более страшного слова нет в человеческом словаре. Кстати, кажется, вы второпях обронили ключ от каюты.
Брауэр разразился смехом, а комендор, побледнев, стал шарить по карманам. Брауэр, корчась от хохота повалился с ногами на койку. Нащупав наконец ключ, Брук пулей выскочил из каюты и, торопясь, запер дверь.
