На исходе второго дня начались ссоры.
— Кто это удумал — добираться пешком? — спросил Петр.
Он был прав, «удумал» это Эмиль. Ему не хотелось ехать на велосипеде. Эмиль готов был помогать партизанам с оружием в руках, готов был стрелять, но велосипеда ему было жалко. Он уже тогда бережно относился к своему имуществу.
— Я думал… за три дня доберемся…
— За три дня!
Вдобавок пошел дождь. Промокшие, раздраженные, обозленные ссорой, они в конце концов набрели на какой-то хутор. Перелезли через забор в старый яблоневый сад, и собака во дворе залилась неистовым лаем. К счастью, она была на цепи. Сенной сарай, куда они нацелились, стоял в конце сада. Под дождем добежали до лестницы и влезли наверх; пес, потеряв их из виду, умолк.
Наконец-то оба очутились в сухом месте, и какое-то время слышали только собственное дыхание да звук дождя, поливавшего тесовую крышу. Через щели в бревенчатой стене они могли видеть дорогу, по которой пришли, и еще двор. Дорога была пуста, во дворе тихо, нигде никакого движения. Эмиль успокоился.
— А здесь здорово, — сказал он, — а в случае, если будет грозить опасность, заметим издали…
— Какая еще опасность?! — взорвался Петр.
Он был реалистом и начинал бояться только тогда, когда причину страха можно было потрогать руками, а поскольку был он к тому же неповоротливым реалистом, то случалось, страх приходил к нему с запозданием.
— У тебя нет воображения, — сказал Эмиль.
Петр открыл рот, но ничего не сказал. Его взгляд был прикован к проему за спиной Эмиля. Тот быстро обернулся.
На лестнице стояла девушка, им видны были только ее плечи, голова и руки с длинными тонкими пальцами, которыми она держалась за верхнюю перекладину. Ее румяное лицо было в мелких каплях дождя, хотя на голову и плечи она накинула большой грубый мешок. Они молча смотрели на девушку, а та — тоже молча — на них. Только на мгновение она сняла руку с перекладины, чтобы откинуть со лба мокрую прядь длинных волос, и слегка поморщила свой немного вздернутый нос. И все это время она не спускала глаз с непрошеных гостей.
— Привет! — первым опомнился Петр.
Девушка невнятно ответила что-то, вроде:
— Бр-р… день…
— Привет! — осмелел и Эмиль.
— Ты здешняя? — спросил Петр.
Она кивнула.
— Мы здесь переночуем, что ты на это скажешь? — брякнул Петр напрямик.
— Пойду спрошу, — с недоверием выдавила из себя девушка, собираясь слезть.
— Постой, — остановил ее Петр. — Полезай-ка лучше к нам на минутку.
Девушка на лестнице замерла, но Петр схватил ее за руку и заставил влезть на сеновал. Он втащил ее внутрь, чтобы со двора ее не видели.