— Ну, пошли же! — торопил Ярин.
Он не любил, когда она становилась такой серьезной и строгой, словно открыла бог знает какую истину.
Марцела приблизилась к нему. Ее задумчивое лицо не отвечало веселому оранжево-желтому купальнику.
— Ты слишком много читаешь, — заметил Ярин.
— Что?
— Читаешь, говорю, много, а потом переживаешь!
— Но если и в самом деле в последний раз…
— Да брось ты! — раздраженно оборвал Ярин. — Нашла о чем говорить в такой день.
Они встали в очередь за мороженым.
— Как дела? — обратился Ярин к жене Штефана. — Две двойных, пожалуйста.
Штефану было под шестьдесят, его жене на пятнадцать меньше. Она ловко наполняла стаканчики мороженым и при этом без умолку тараторила:
— Что-то давненько вы у нас не бывали. Как поживаете? Жаль, Штефана нет, уехал на пароме…
— Мы его видели, — сказал Ярин и неожиданно для себя спросил: — Кто тут у вас утонул?
Он задал этот вопрос против воли и вряд ли сумел бы объяснить, почему интересуется тем, до чего ему нет никакого дела.
— Тоник Вагнер. — Женщина наполнила мороженым очередной стаканчик. — Он на железной дороге работал, только вчера поймал в дальней заводи огромного сома.
Ярин, с мороженым в руках, встал в стороне, а очередь продвигалась мимо него к окошечку киоска. У него не укладывалось в голове, зачем он вдруг спросил про совершенно чужого ему человека, с которым случилась беда. Это было не в его правилах.
— Заходите вечерком, посидим, — пригласила жена Штефана.
Ярин рассеянно кивнул. Его не оставляло какое-то тягостное чувство.
Ведь он всегда делал то, что хотел, и вдруг поймал себя на том, что делает не то, что хочет. В этом виновата Марцела. Нечего ей принимать этот случай так близко к сердцу!
Ярин отнес ей мороженое и сказал:
— Чтобы твоя душенька успокоилась — утопленника звали Вагнер, и он работал на железной дороге.
— Разве в этом дело?! Я ведь совсем о другом. — Марцела задумчиво лизнула мороженое.
— Я это к тому, чтобы твоя душенька успокоилась, — повторил Ярин. — И вчера этот парень сома поймал..
— Мне не интересно, кем он был, пойми ты! Просто человек исчез — и ничего не случилось…
— А что должно было случиться?
— Ничего. Понимаешь — еще утром он строил планы, и вдруг — ничего. Ни-че-го.
— Что ничего-то?
— Люди загорают, играют в мяч, зарываются в песок… В общем, ничего не произошло.
— О господи, да что же им делать?!
— Не знаю. Но разве не странно: вот я или ты однажды исчезнем — и ничего не случится.
— От твоих разговоров даже наш кот сдохнет, — сказал Ярин.