Святосталь была астропатом первой категории, и настало время ей обрести звание, отражающее это. Уже очень давно она должна была стать Мастерицей, и терпение женщины почти истекло.
Мужчина с двухцветной бородой, который так шумно ворвался в оранжерею Мастера и накинулся на неё, уверенно держал себя в руках. Его гнев ясно читался в темных глазах и гортанном голосе, но Торма Иланте довольно быстро заметала, что плечи и руки незнакомца не дрожат, а кричит он хоть и громко, но тщательно выбирает тон. Как же сильно, подумала женщина, ему хочется шагнуть вперед и ударить её стволом дробовика в лицо и грудь, сбить с ног? Он контролировал это, как контролировал всего себя; интересно.
В тираде возникла пауза. Иланте не знала, как после всего этого прозвучит её собственный голос, но он оказался удивительно ровным. Это весьма порадовало женщину.
– Разумеется, я назову себя, господин. Я – дамуазель Торма Иланте, прежде служившая в свите господина капитана Галана Ведриэра из Лиги Черных Кораблей. С недавних пор стала старшей успокоительницей-кандидатом Мастера гидрафурского Бастиона Псайкана. Хотя, кто знает, что будет со мной теперь?
Торма встретила злобный взгляд незнакомца с необходимой долей твердости.
– Что касается моих дел здесь, – продолжила она, смотря мужчине в лицо снизу вверх, как ребенок, и слыша, что за его спиной в оранжерею входят другие арбитры, – то я пришла оплакать Мастера и старого друга. Просто молюсь, прощаюсь и успокаиваю свою душу.
Всё это время арбитр не орал на Иланте, поэтому она ещё немного рискнула.
– Отвечая на ваши самые настойчивые вопросы – да, я понимаю и не пытаюсь оспорить, что арестована, и чьим божественным именем произведен арест. Я очень хорошо осознаю, что совершила, появившись здесь.
– «Мастер и старый друг», – глаза карателя сузились, и агрессивности в его голосе поубавилось. – Ты оплакивала Мастера Отранто, но кого ещё? – Торма, внимательно смотревшая на него, заметила легкое движение головой. – О каком новом убийстве ты говоришь, женщина?
– Она имела в виду только Отранто, Даст. Не было никакой второй смерти, и я считаю, что больше не нужно направлять ей пушку в лицо, – прозвучал женский голос, который было сложнее прочесть, чем речь карателя: уверенное, низкое контральто, но Иланте услышала в нем усталость.
Человек, нависавший над успокоительницей – Даст – ещё секунду целился в неё из дробовика, а затем поразительно быстро развернулся и закинул оружие в чехол на спине панциря. После этого каратель Даст, испуская недовольство, будто клубы пара, отступил от Тормы.
