Но по возвращении в город всё снова встало на свои места: Катя стала задумчивой и отстранённой. И как изменить эту ситуацию Савва не знал.
Вечером накануне отъезда Васильев купил большую пиццу с курицей и ананасами и бутылку красного массандровского «Бастардо» – он хотел в этот последний ялтинский день наконец-то разобраться в их с Пантелеевой отношениях и расставить все точки на «i».
Катя пришла в том самом сарафане, в котором встречала Савву на автовокзале. Она была немного напряжена, но глаза её лукаво и завораживающе блестели, и Савва понял, что и Катя ждёт многого от этого вечера.
Под приятную электронную музыку они выпили вина, поели, поболтали ни о чём. Васильев налил ещё и, пересев из кресла на кровать рядом с Пантелеевой, протянул ей бокал:
– Выпьем за нас, за наши отношения. За то, чтобы в сентябре, когда ты вернёшься, между нами всё было по-прежнему.
Катя отпила глоток и поставила бокал на стол.
– Савва...
– Подожди, – перебил он, тоже избавившись от бокала. – Все эти пять дней я не понимал, что происходит, я чувствовал, что с тобой что-то не так. Я думал, может быть, я себя как-то не так веду. Не знаю. И вот сегодня последний день, а я так ничего и не понял. – Савва сжал катину ладонь в своих: – Расскажи, что с тобой.
– Мне трудно это всё сформулировать... Я не смогу, наверное, объяснить. Я приняла решение, но не окончательно. Я пока сомневаюсь...
– Какое решение?
– Не спрашивай. Я не могу сказать, понимаешь? Пока всё не будет так, как должно...
Савва придвинулся и обнял Катю:
– Я... Я люблю тебя. Мне тяжело видеть, как ты постоянно где-то не со мной. Катя, я люблю тебя.
Он поцеловал её в шею и чуть прикусил мочку уха с янтарной серёжкой в ней.
– Подожди, Савва...
– Что? – прошептал он ей на ухо.
– Ты ничего не забыл?
– О чём ты?
– Как на всё это смотрят Святые отцы?
Савва отстранился и выпустил Катю из объятий.
– Обязательно вспоминать об этом сейчас?
– Именно сейчас. Как раз самый момент.
– Спасибо, – с досадой бросил Савва. – Момент удачней некуда.
Катя пристально посмотрела ему в глаза:
– И вот поэтому мы с тобой продолжим разговор в Воронеже. Когда я вернусь. То есть в сентябре.
– Даже так! Но почему?
– А ты подумай до осени. Потом поговорим и увидим, понял ли ты причину. – Катя встала и, улыбнувшись, взяла Савву за руку: – Всё. Пойдём к морю.
Пока они шли в вечернем сумраке к набережной, у Кати по щекам ручейками текли слёзы. Но Савва их так и не заметил.
