Откатываюсь в сторону от слабого потока огня и встаю на ноги, понимая что после боя болеть будут не только руки. Чакры осталось совсем немного, и если еще немного промедлить, то можно проиграть из-за банального истощения.
Бросаюсь на встречу кентавру, как и в начале боя, чуть уходя влево и намечая удар по передним ногам, но в последний момент проворачиваюсь волчком, до предела напрягая все мышцы, и клинок послушно описывает дугу, под углом обрушиваясь на спину гиганта, вновь попытавшегося встать на дыбы.
Кажется попал я удачно, так как задние ноги у противника подломились, а передние не смогли удержать тело в вертикальном положении. Рухнув на бок, монстр несколько раз дернулся, и замер. Он не умер, но в самой атмосфере окружающей изувеченное тело, что-то изменилось, и тут же в мою голову ворвалась догадка, "он сдался".
Приготовившись уклоняться, если вдруг поведение противника всего лишь попытка меня обмануть, осторожно приближаюсь к кентавру. Единственный глаз смотрит спокойно, в нем нет ни злости, ни даже намека на испытываемую боль. Дернув плечом, он попытался подняться, но тело отказалось подчиняться хозяину. Что бы не продлевать мучения гордого гиганта, взмахиваю мечом, опускаю лезвие на незащищенную шею. Отрубленная голова откатилась в сторону, и только теперь я понимаю, что бой окончен.
Осматриваюсь вокруг, и вижу Бурана, который кружит рядом со своим противником, израненным и истекающим кровью, но до сих пор не сломленным. Брату помощь не нужна, он справится и сам, я это чувствую через ту странную связь, что появилась между нами после ритуала.
Вот кентавр попытался нанести размашистый удар, но его кулак только просвистел в воздухе, а молодой грифон неожиданно оказался на спине противника, и в следующий миг, его острые когти вскрывают беззащитное горло. Дальше оставалось наблюдать, как жертва захлебывается собственной кровью.
Остальной табун, так и не вступивший в битву, уже успел отойти достаточно далеко. За ними внимательно следят кружащие в небе грифоны, готовые остановить любого смельчака, (или глупца), который решится вмешаться в поединки.
Опускаюсь на колени рядом с обезглавленным телом, и сложив пальцы правой руки в "наконечник копья", окружаю их спирально вращающейся чакрой ветра. Удар легко пробил костяную пластину, закрывавшую грудь, а в следующий миг пальцы уже сжимали вырванное сердце.
- трофеи достаются убийце.
***
Еще трижды мы охотились на кентавров, но больше поединков "один на один" никто не устраивал. Каждый раз, из гнезда я спускался, спрыгивая с края "чаши", и при помощи чакры воздуха, пытаясь замедлить падение, превращая его в планирование. И если с приземлением грифоны охотно помогали, (что бы их необычный родич не разбился), то забираться обратно приходилось самостоятельно, разве что Буран предлагал поднять меч в пещеру, что бы освободить руки.
