Находясь где-то «там», я всё время пытаюсь что-то поправить, починить. Я рвусь на наши космические станции, чтобы залатать дыры в солнечных батареях, я пытаюсь докричаться до далёких поселенцев на других континентах и предупредить их о надвигающемся цунами, я берусь что-то сделать для обречённых. Потом обычно я нахожу себя лежащим где-то в углу на груде старой одежды без сил, слов и желаний.
Посреди полёта между Нептуном и поясом Койпера Девочка крепко переплела мои, покрытые какими-то тёмными пятнами пальцы своими – длинными, тонкими и белыми, а потом тихонько потянула и вытащила меня обратно. Возвращение прошло быстрее обычного. Я отдышался, по-прежнему держа её за руку, и, улыбнувшись, продолжил: «Вы не обижайтесь на меня, уважаемый Бог, просто мне кажется, что данные о Вас слегка устарели и их надо немного актуализировать».
О сексе в Континентальном союзе
Никак не могу отойти от темы, волнующей меня с профессиональной точки зрения. Как-никак, но этой индустрии я отдал целых десять лет, поэтому и на пороге своей смерти позволю себе небольшое отступление.
Во времена моего детства в нашей стране секса, вроде как, не было. Потом, уже после распада Советского Союза, секс внезапно заполнил всё, на что можно было смотреть. А затем, под конец эпохи, он ушёл в стерилизованное пространство «сети для взрослых», в гетто отношений с искусственными женщинами и виртуальных оргазмов.
Как мы помним, несмотря на кажущуюся свободу, мир вокруг был полон запретов, установленных нашими властителями с неясной целью, обычно, якобы, для нашей же защиты. Разумеется, свободолюбивые граждане Континентального союза искали и небезуспешно находили различные способы, чтобы эти запреты обойти. Борьба граждан и государства принимала весьма интересные формы. Например, Континентальный Союз, подстрекаемый рядом «женских» и «религиозных» обществ, отчаянно боролся с проституцией. Занятие это в разные исторические моменты и в разных государствах было то привилегией особой группы женщин и почиталось весьма высоко, то презиралось и каралось смертью. В нашем «довзрывном континентально-союзовском» мире за проституцию стали почему-то наказывать мужчин, установив уголовную ответственность за связь с «жрицами любви». Самих «жриц» обычно не трогали, считая их несчастными жертвами мужской похоти, так что они частенько проводили демонстрации и грозились устроить забастовки для членов парламентов.
Странный союз «женских» организаций с «религиозными» в борьбе с тем, что никогда не победить, пока существует человечество, на мой взгляд, был обусловлен завистью. Завистью некрасивых и внутренне несвободных женщин к женщинам красивым и свободным. Завистью мужчин, не обладающих, скажем так, чтоб никого не обидеть, «лингамами нашей мечты», к героям порнофильмов. Зависть прикрывалась формулировками о «торговле человеческим товаром» и о «защите несчастных девушек от кровожадных сутенёров», несмотря на то, что формулировки эти опоздали лет так на двадцать.
