Удивлено хлопая золотистыми ресницами, девочка переводила взгляд с худого человека на изящную целительницу и не могла поверить в то, что только что услышала. Переспрашивать почему-то было стыдно. Колебалась лишь мгновение и вдруг твёрдо проговорила:
— Но у меня же нет никаких магических способностей, как же я буду здесь учиться?!
ЦитариусИнарион удивлённо изогнул бровь, долго вглядывался в лицо ребёнка, затем посмотрел на озабоченное лицо Шельги и твёрдо проговорил:
— Да, мы знаем, поэтому тебе придётся особенно постараться, чтобы достойно носить на своих плечах цвета Академии, — улыбнулся он, и вокруг глаз разбежались морщинки, — неужели ты думаешь, что из этих стен выходят лишь только одни маги?
Девочка кивнула.
— Ты заблуждаешься.
Во взгляде ребёнка появилась твёрдость, и она уверенно ответила:
— Тогда я буду стараться.
— Тогда на сегодня всё. Отдыхай. Набирайся сил. Как только уважаемая наша целительница посчитает, что твоё состояние здоровья вполне удовлетворительно, приступишь к своему обучению. — Он поднялся и вышел из комнаты, жестом приглашая целительницу последовать за собой. Они скрылись с глаз.
Джим съехала на подушках и блаженно улыбнулась. Подняла руки и попробовала навести порядок на голове. На лицо набежала тень.
«Странно. Всё же почему они такие короткие?»
Из-за дверей доносились приглушённые голоса. Она прислушалась. Не смогла разобрать ни слова. Выкинула из головы и улыбнулась.
«Просто не могу поверить — я адептка Академии».
— Почему ты ей не сказал? — прозвучал вполне ожидаемый вопрос, как только ректор и целительница оказались на приличном расстоянии от палаты.
— Так будет лучше для неё, — не оборачиваясь, ответил ректор, увеличивая шаг. — Пусть она сама придёт к этому и желательно постепенно, а не сразу. — Остановился. — Тем более ещё неизвестно, проявятся ли вообще какие-нибудь способности. — Подошёл к ней и взял за руки. — Поверь мне, сейчас нет никакого повода для беспокойства. Я подозреваю, что, находясь в бессознательном состоянии, это милое дитя лишь невольно послужило проводником в наш мир той бесконтрольной мощи, которую мы в полной мере смогли ощутить на себе в ту критическую для её жизни ночь. — Он тяжело вздохнул. — Ты сама всё видела, её тело истязали, волосы обрезали. Её за что-то наказывали. Но наказывали столь бесчеловечным образом, что мне даже страшно помыслить, как она вообще смогла через всё это пройти и после всего ещё и выжить. Кто это сделал и за что? Возможно, мы об этом никогда и не узнаем. Зато нам предоставляется уникальная возможность — исцелить душу, заживить раны, излечить тело. Научить эту девочку снова радоваться, доверять людям, да и просто быть ребёнком. Ну, а если вдруг всё же наступит такой момент, когда ей вдруг придётся выбирать… что ж, тогда будем надеяться, что она сделает правильный выбор. — Наклонил голову и грустно улыбнулся. — Тьма или Свет — это ведь необязательно всегда то, чем изначально мы привыкли их считать. — Он заметил, как дёрнулась Шельга при этих словах, сочувственно похлопал её по плечу. — Сколько таких случаев история хранит на своей памяти? Главное правило жизни — всё, что ни делается в этом мире, делается к чему-то, и нужно всего лишь время, чтобы это понять. — Он отпустил её, отвернулся и вышел за дверь.
