— Что? — наконец спросила она, когда больше не могла выдерживать его молчаливый осуждающий взгляд.
— Что это такое было сегодня?
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказала она и вернулась обратно к журналу.
— Черт, Марис! Что ты делаешь, прогуливая школу, и с подобными Рэнди Фэррису людьми?
— Я была не против этого, — произнесла она упрямо.
— Серьезно, Марисса! Он плохой парень.
Этого было достаточно, чтобы ее терпение лопнуло. Она провела с ним весь день, и это намного больше времени, чем Дэниэл когда-либо проводил с ним, так что она смело могла сказать, что знала его лучше, чем Дэниэл. Защищаясь, она вскочила на свои босые ноги и ткнула пальцем в его грудь.
— Мне не нужен супермен, прилетающий и спасающий меня. Что я делаю со своей жизнью — это мое дело, не твое, больше нет. Я могу делать и тусоваться, с кем, черт побери, захочу.
— В том числе с ним? — спросил он, и его голос сорвался.
— Ты даже не знаешь его! — закричала она, потом скрестила руки на груди, борясь с желанием заплакать. Она не хотела доставить ему такое удовольствие.
— Я бы предпочла быть с ним, чем смотреть на эту маленькую унизительную сцену, которой я стала свидетельницей сегодня утром. Если тебе это не нравится, это твоя проблема, не моя. Спасибо за это, кстати.
Она знала, что слова жалили, но он понимал, что она права. Ему не нравился Рэнди, ни капельки, но он и Кэти даже не подумали о ней или о том, что она почувствует, когда увидит их вместе так скоро.
— Ты права. Извини меня, — сказал он и медленно вышел из ее комнаты.
Как только он ушел, она плюхнулась на кровать и крепко сжала в кулаки одеяло. Он имел наглость ревновать. Он был первым, кто двинулся дальше. Потом до нее дошло. Он ревновал, потому что беспокоился. Затея была в том, чтобы заставить его беспокоиться. Вероятно, Рэнди стал спусковым крючком. К тому же, в процессе она могла немного повеселиться с ним.
— Живи своей жизнью, будь свободной и получай удовольствие, — сказала она себе, повторяя мантру Рэнди, и это было именно тем, что она планировала делать.
