– По-моему у него только враги и были-вздохнула Лиза.
– А по-моему нет, – возразил Алексей Тимофеевич, – он человек никакой, он только выполнял приказы, или ты считаешь иначе.
– Нет, пожалуй, правильно, – согласилась Лиза.
– Вот именно, он выполнял приказы. Лично против него никто ничего не мог иметь.
– Он мог быть исполнителем, и как исполнителю ему могли мстить-предположила Лиза.
– Не думаю, простым исполнителем он скорее всего быть не мог.
– Тогда кто же?
– Его могли убрать свои, за что-нибудь.
– Он ничего такого мне не говорил, он своих не боялся. Он бы обязательно мне что-нибудь сказал, если бы чего-то боялся. Он мне рассказывал и про Хвоста и про других, рассказывал. Очень гордился тем, что сумел поладить с Хвостом.
– Он мог ничего и не чувствовать.
– Мог, конечно, – согласилась Лиза.
– Судя по тому, что ты сказала, он знал этого человека, который его убил.
– Да знал и удивился когда увидел.
– Они что-нибудь сказали друг другу?
– Да Сеня был удивлён, ошарашен и сказал «Ты, ты…». А тот ответил, что-то вроде «Как видишь я». Потом Сеня предлагал договориться, но то не стал слушать.
– Что это может означать?
– Может быть, он хотел сказать «ты же наш», или что-нибудь похожее, это в том случае, если его убили свои.
– Может быть, примем это как версию.
– Алексей Тимофеевич смотрел на Лизу. Закутанная в плед она казалась совершенно другой. Волосы спускались ей на грудь двумя прямыми прядями и как будто даже поменяли цвет. В полутьме они казались русыми. Он вдруг подумал, что именно сейчас её лицо приняло свойственное лишь ей самой выражение. В нём появилась самость, индивидуальность, предполагающая не заинтересованность в чужом мнении.
– Примем как версию, – согласился Алексей Тимофеевич после паузы. И какая же вторая версия.
– Вторая версия его могли убрать конкуренты.
– Он не был самостоятельным. Если он что-то и делал, то только по приказу.
– Вот именно, как я уже говорила, он мог быть исполнителем. Ему и отомстили. Он ведь знал убийцу и хотел поговорить. Может быть объяснить, что он ни при чём.
– Что ж это тоже можно принять как версию.
– А третья версия продолжала Лиза. Его мог убить совершенно посторонний человек, то есть не из его группировки и не из конкурирующей.
– То есть его личный враг. Думаешь, у него могли быть личные враги.
– Но это только версия.
– Что ж и она имеет право на существование.
Алексей Тимофеевич смотрел на Лизу и всё более удивлялся. Она, казалось, забыла о том где она находится, о том, что глубокой ночью она сидит в эзотерическом кабинете закутанная в чужой плед и её обвиняют в убийстве. В глазах её горел такой живой интерес, что Алексей Тимофеевич поразился. Скорее всего, здесь работает замещение. Сейчас её эмоции переключились на интеллектуальную деятельность, и это помогает пережить весь ужас ещё не минувшей ночи.
