Ну что тут скажешь?
Киваю и тянусь за ручкой.
— А иностранцев в соседнем павильоне сможешь описать?
Я с удивлением поднимаю глаза на Козета. Хочется покрутить пальцем у виска, но это будет грубовато. Хамства мой инструктор не заслужил, сопливого пальца более чем достаточно.
— Что ты смотришь? Вспоминай. А как ты думал?
Встаю со стула и показываю ладонью уровень моего сектора обзора иностранных туристов. Где-то в районе своего пупка.
— Вот до этого места и описывай. Во что были одеты, объем, обхват, обжим. Ты, надеюсь, хоть кого-нибудь успел обжать?
Энергично киваю, делая вид, что обрадовался своевременному напоминанию. Потом правой рукой делаю выразительный жест. Так делают грузины, когда восклицают: «Вах!».
— Грузина мы проверили. Грузин чистый. Гиорги Руруниевич Додиани, двадцать второго года рождения, заслуженный виноградарь. Отдыхает по путевке в Мисхоре. За ним… Не важно.
Показываю целую мини-пантомиму, среди которых тыканье пальцем в живот, раскрытая ладонь перед глазами, которую я, якобы, читаю, и целая серия эмоциональных жестов, мол, чего тормозите-то?
— Самый умный, что ли? Проверяем по списку, не боись. А ты уверен, что агент среди иностранцев? А может он со стороны к их группе приклеился? Или к другой какой экскурсии. Вариантов море. Так что, сиди, вспоминай и пиши…
Сан-Саныч разворачивается и шагает в сторону выхода из палаты.
Оборачивается в дверях.
— И не шуми тут. Не надо…
Находиться взрослому человеку в теле ребенка — нелегкий труд.
Во-первых, все время приходится смотреть на мир снизу вверх. Вот, не хватает высоты, хоть ты тресни! Юрась с Родионом, сопляки лет по десять-одиннадцать, для меня — суровые богатыри. А взрослая часть всего населения планеты — просто цивилизация гигантов.
Зато прекрасно виден грунт.
И все его мелкие обитатели. Они постоянно приковывают к себе мое детское внимание. Приходится порой волевым усилием отрывать собственное любопытство от какого-нибудь жука, или ящерицы. А над мелким скорпиончиком, который однажды вылез из старинной каменной кладки больничной стены, мне пришлось один раз сидеть на корточках вместе со своим малолетним носителем добрых пятнадцать минут. Гонять его палочкой и заставлять ужалить самого себя хвостом в уродливую головку. Наверное, самому стало интересно.
Во-вторых, иногда трудно соизмерять свой мелкий рост, силу и воробьиную массу тела с взрослыми навыками, ухватками и привычками. Да элементарное — не все двери открываю с первого раза. Сначала легко и безрезультатно дергаю за ручку, а потом вспоминаю, что надо еще крепко упереться ногами, взяться двумя руками, а уже потом, пыхтя и обливаясь потом, тянуть тяжеленую деревяшку на себя.
