– Ты ничего не понимаешь, Жанна, – терпеливо объясняла Джули, стоя перед зеркалом и примеряя одно ожерелье за другим. – Миллионеры особые люди. И Карлос не какой-нибудь там донжуан. Конечно, я с ним пококетничаю – просто из вежливости, но у него на уме куда более серьезные вещи.
– Что же именно? – спросила Жанна с сомнением в голосе.
– Ну… – прошептала Джули и напустила на себя строгость. – Только смотри не проболтайся.
Непонятно, кому, собственно, Жанна могла выдать ее тайну.
– Ходят слухи, что он хочет поставить пьесу!
Жанна с недоумением смотрела на подругу.
– Какую пьесу?
– Вполне благопристойную, смею тебя заверить. – Джули поджала губы и встряхнула копной белокурых волос. – Там есть две чудные роли: девы Марии и монахини. Даже тебе не удастся найти в этом что-то неприличное! – Вытащив из шкафа цветастую муслиновую блузку, она приложила ее к груди. – Разумеется, он католик. И очень-очень деятельный человек!
– В таком случае отдай мне это. – Джули и опомниться не успела, как Жанна выхватила блузку и аккуратно свернула ее. – Если ты собираешься играть монахиню, изволь по крайней мере одеваться поприличнее.
Она достала бордовую юбку, светло-серый кашемировый свитер, тонкие колготки и бордовые туфли без каблука.
– Ты шутишь? – запротестовала Джули. – Я буду выглядеть лет на десять старше!
– Знаю. – Жанна сочувствовала ей всем сердцем. – Но ты ведь хочешь получить роль?
Она усадила Джули на стул, закрутила ее волосы т тугой пучок и тщательно заколола его шпильками.
– Он должен увидеть твой профиль. Понимаешь, профиль – это для монахини самое главное.
На лице Джули появилось сосредоточенно-задумчивое выражение.
– Бог мой, Жанна! Откуда ты знаешь? Вряд ли такое можно найти в библиотечных книгах.
Жанна порозовела от удовольствия.
– Понятия не имею. Просто знаю, и все.
– А серьги? – с надеждой спросила Джули.
– Прости, но нет. – Жанна с сожалением покачала головой.
– Монахини не прокалывают уши, верно?
Жанна кивнула.
– О да. Я понимаю. – Взгляд, который Джули устремила на пудреницу, был взглядом королевы в последнем акте трагедии.
Жанна смотрела ей вслед с тревогой и обожанием, как наседка – на своего цыпленка.
– Постарайся не опоздать!
С таким же успехом она могла читать наставления пролетавшему по небу облаку. Взревел мотор многострадальной «мини», взвизгнули тормоза, и Джули исчезла.
Она должна вернуться к вечеру. Охваченная возбуждением. Жанна вскочила с места. Сегодня особый, праздничный день. Надо его отметить. Она глянула на часы: времени в обрез.
