- А может быть защитник?
Лес затаил дыхание. Когда Ашер поднял голову, я убрала руку и позволила ему прочитать правду в моём лице. Он сел назад на корточки.
- Как ты узнала об этом?
- Моя мать. Вчера вечером я обнаружила несколько треков, которые она записала на моём айподе.
- Что она рассказала?
- Достаточно, чтобы я могла собрать воедино, кто или что ты такое. Или скажем, теперь у меня есть для этого название. То, что ты другой, было мне ясно самое позднее после того, как я просканировала тебя, когда ты обжёг руку.
Его губы скривились в полуулыбку.
- Ты не сказала ни слова. Я думал, что ты возможно ничего не заметила.
- Это маловероятно. Теоретически, нормальный человеческий организм, работает, скажем, на 60 процентов мощности. Твой же на 210 процентов! Явно не нормально. Кроме того ты действительно верил в то, что я не замечу, как быстро ты двигаешься, когда мы наедине? Или какой ты сильный? Я прошу тебя! Ты вытащил Брендона и меня из глубокого бассейна, как будто каждый из нас весит какие-то там десять фунтов!
- Мне было ясно, что с тобой рядом мне нужно было быть ещё больше на стороже, но почему то я не мог ...
Он встал, отошёл на пару шагов и уставился в заросли. Он отстранился от меня. На мысленном уровне его стена ещё больше увеличила расстояние между нами.
- Что говорит твоя семья по поводу того, что в городе теперь живёт целительница?
Он бросил на меня загадочный взгляд.
- Она боится и в бешенстве.
- Всё это, да?
Ашер круто повернул голову и посмотрел на меня недоверчиво.
- Реми, почему ты совсем не боишься? Разве тебя твоя мать не рассказала, какими опасными мы можем быть для тебя?
Я потянула за петлю, так чтобы рука лежала в ней более удобно, а потом ответила спокойно на его взгляд.
- Я уже несколько недель в Блеквел Фолс. Если бы они хотели, то уже давно бы набросились на меня. Почему они боятся и сердятся?
Он засунул руки в карманы и покачал головой.
- Не верь в это. Никогда не забывай, что ты в опасности, если поблизости находятся защитники! - Чтобы успокоить его, я кивнула, а он продолжил с горькой улыбкой. - Лотти боится. Боится того, что случиться, если другие обратят на тебя внимание и подумают, что мы тебя скрывали.
Они называли свою сестру «Лотти». Какими бы интенсивными наши разговоры не были, мы многое не знали друг о друге. Он хотя этого и не сказал, но мне было ясно, что она беспокоилась о нём, а не обо мне.
- А что с Габриелем? - спросила я с любопытством. - Это он сердится?
