Печаль, гнев, чувства вины переполнили меня, и мне казалось, что я не вынесу этой ноши и сломаюсь. Поэтому я сделала с моим сердцем то же, что с нервами моей обожжённой ладони - я притупила боль. Я не могла остановить поток сомнительным деталей от нахлынувших воспоминаний, пока мы сидели на наших пластиковых стульях, и я наблюдала за тем, как врач приближался ко мне и Бену.
- Мистер Омаллей? Мы ничего не смогли сделать. Повреждение было слишком серьёзным. Мы уже знали, что она, вероятно, не смогла бы снова придти в сознание.
Они совершенно ничего не знали. Они даже представить себе не могли, что она была в сознании и говорила со мной, а я не могла им об этом рассказать, потому что они начали бы задавать мне много глупых вопросов. Я почувствовала на себе взгляд врача и спросила себя, заметил ли он, что синяки Анны пропали, а теперь совершенно похожие синяки красовались на моём подбородке. Но он лишь сказал:
- Сердечные соболезнования.
Он кивнул Бену, развернулся и ушёл.
Бен попытался взять меня за локти, но я встала и крикнула:
- Подождите! - Врач остановился и обернулся.
- Да?
Я сделала шаг в его сторону и мой голос окреп.
- Мой отчим. Дин Витюльд. Его арестовала полиция?
Он покачал головой.
- Когда вашу маму привезли в больницу, она была одна.
- Но это всё его вина! Это он её убил! Дин убил её! - Его имя было с привкусом яда. - Он столько раз уже так скверно ее избивал. И мы приходили сюда, чтобы нам помогли. Вы должны были его остановить. Почему Вы этого не сделали?
Мой голос охрип из-за слёз, которые я не могла выплакать. Врач ничего не сказал. Я знала, что у него не было ответа. Это было не его вина. Он никогда до этого не встречал Анну. Я должна была защитить мою маму, но я бросила её в беде.
- Мне очень жаль, - сказал снова врач. Он развернулся чтобы уйти, и в этот раз я его не остановила.
Бен хотел обнять меня, но я оттолкнула его. Я бы сломалась, если бы он стал утешать меня.
- Я не могу, Бен. Я не буду плакать!
Мои слова смутили его, но он оставил меня в покое.
- Скажи мне, если тебе что-нибудь понадобится, Реми, - попросил он.
Это было отголоском того, что он мне сказал мне, когда я переехала в Блеквелл Фоллс.
- Помоги мне организовать похороны.
Глава 10
Похороны состоялись спустя два дня на маленьком бруклинском кладбище. Лепестки роз на могиле моей матери завяли и стали коричневатыми из-за необычной для апреля жары.
Пастор завершил церемонию последней молитвой. Двое мужчин в комбинезонах вежливо ждали, пока скорбящие - Бен и я - покинут могилу, скрытую под полоской искусственного покрытия, чтобы они могли заполнить ее землей.
