Он мог бы пойти к врачу, и мы могли бы сделать вид, будто ничего не произошло. Я могла бы развернуться и пойти домой с чистой совестью.
Но мои ноги отказывались сделать это. Мой инстинкт еще никогда не подводил меня. Однако это не значило, что мне хотелось гнаться за Ашером через лес. Я опустила свою мысленную защиту и внутри меня поднялся спиралеобразный поток энергии. Я послала его к Ашеру и сразу заметила, что он почувствовал его.
Это было повторение, как в первый раз на пляже, когда я опустила свою мысленную защитную стену, чтобы просканировать его. Моя энергия что-то в нем разожгла, и он остановился. Затаив дыхание, я ждала его нападения. Когда ничего не произошло, я пошла к нему.
Ашер не хотел смотреть мне в глаза и дрожал.
- Реми, что ты делаешь? - спросил он хрипло.
- Я помогаю тебе, не имеет значения, хочешь ты этого или нет!
Во второй раз я обошла вокруг него и была не готова увидеть жадность на его лице. Мое сердце сбилось с ритма, а легкие казалось готовы лопнуть. Когда он увидел мое выражение лица, он зажмурился и сам сделал несколько глубоких вздохов. Он кое-как владел собой.
Как будто это самым нормальным на свете, я приказала:
- Дай мне твою руку!
Его зеленые глаза приоткрылись, образовав опасно сверкающие щели, и он потерял над собой контроль. Поток очень сильной энергии направился в мою сторону, как будто он пытался снова взять меня в заложники.
Предостерегающе я сузила глаза:
- Давай, испытай меня! Представь, что боль, которую ты сейчас испытываешь, получишь назад в два, а то и три раза сильнее.
Он должно быть перенёс сильное мучение, так как поток энергии внезапно оборвался. Он состроил гримасу, и я подумала, что услышала, как он сказал:
- Оно могло бы того стоить.
Я проигнорировала это и приказала:
- Теперь, черт возьми, дай мне наконец свою руку!
Уголки его рта приподнялись в нервной улыбке, и Ашер сдался. Он вытащил правую руку из кармана протянул ее мне. При взгляде на рану я лишилась невольно дара речи. Нежная кожа на ладони была покрыта белыми и красными пузырями и обуглилась.
Там, где дела обстояли совсем плохо, вытекала кровь. Обожженная плоть ужасно пахла. Хотя я уже лечила ожоги, но никогда не видела ничего подобного.
Мне стало плохо, и я думала, что в любую секунду меня вырвет. Я сделала еще один глубокий вздох. Чтобы исцелить его, мне нужно было опустить ментальную стену, и мне нельзя было долго размышлять над тем, что его рана станет моей, потому что иначе мне не хватило бы мужества продолжить.
