Страсть сделала его голос хриплым.
- Это так, но это не главное. Реми, ты уникальна. Я в своей жизни встречался с десятками целительниц, и ты другая. Я хочу всё о тебе узнать и мне нужно сопротивляться искушению смухлевать, если мне нельзя читать твои мысли.
В то время, как я на него смотрела, наполовину испуганная, наполовину счастливая, из-за того, что моё очарование им, было не одностороннем, из моей косы вылезла прядь волос. Он намотал её себе на палец и продолжил.
- Один раз коротко провести по твоей коже и твои тайны станут моими. Хотя собственно я не хочу отбирать их у тебя. Ты прошла через ад, а теперь неожиданно сидишь с твоим врагом в ловушке! Ты заслуживаешь лучшего мужчину, чем я. Это не правильно. Это противоречит всему, что мы знаем, и всё же я хочу, чтобы ты доверяла мне добровольно.
Моё сердце стучало как сумасшедшее, когда наше дыхание согревало небольшой участок воздуха между нами.
- А что, если я хочу тоже самое? - Мой голос был лишь хриплым шёпотом. - Что, если я хочу, чтобы ты доверил мне все свои секреты?
Его глаза вспыхнули надеждой.
- Тебе нужно только попросить об этом, ничего больше!
Долгий, напряжённый момент мы размышляли над тем, что для нас будет значить такая интимность - он хотел свободный доступ к моей душе, но пребывание там не всегда было приятным. Мои мысли могли быть уродливыми и подлыми, особенно если речь шла о Дине. В моих воспоминаниях тоже не было всё радужно, они были тёмными и угнетающими.
Он понятия не имел о чём просил, потому что если я попрошу его войти, то он быстро захочет снова выйти. Я была из тех, кто оставил свою мать на растерзание бестии и он не должен знать, что кто-то подобный обитал во мне.
Ашер должно быть прочитал из мимики моего лица несколько чувств. С печальной улыбкой он размотал локон с пальца.
- Всё хорошо, Реми. Прости меня, что я настаивал.
Хотя я и не могла доверить ему мои сокровенные мысли, но что-то дать всё же могла. Когда он отстранялся, я взяла его за руку и удержала. Я закрыла глаза, освободила голову и позволила моим эмоциям взять надо мной верх.
Мой нос покалывало, когда я вдохнула солёный воздух, а мелкий, мокрый туман смочил лицо. На кончике языка у меня был вкус соли, когда сильный порыв ветра спутал волосы, а голые участки моей кожи охладились.
Исключением были те места, где меня окутывало пальто Ашера и где не сильный огонь, который всегда пылал в нём, согревал мою руку. Я сосредоточилась на шершавой коже его ладони и на том, что ощущала, когда она касалась моей мягкой кожи, когда я вытащила свою руку из его, прервала контакт и снова подняла защитные стены вверх.
