Вергилий и вода | страница 10
VI.
Я помню, что с утра небо было бездонным и синим, а день жарким и душным. Еще с обеда к центральному форуму небольшими группками стали стекаться разные бездельники, разряженные матроны и скучающие воины. А когда солнце перестало так припекать и тени удлинились, оживление достигло крайнего предела.
Весь форум был так наполнен людьми, что напоминал гигантский муравейник, потревоженный сандал нем воина.
Вот из дворца вышли двадцать стражников с зажженными факелами в руках, разделились на две колонны и образовали квадрат с проходом с одной стороны.
Невидимый оркестр сыграл несколько громких аккордов, и перед народом явились высшие государственные деятели с рангами "видный", "совершенный", "светлейший", "почтеннейший", "благороднейший" и "сиятельный".. . Согласно своему сану они заняли места на мраморном пьедестале, высеченном из самих ступеней.
Оркестр грянул еще сильнее и шесть телохранителей вынесли роскошный паланкин с самим императором Константином, украшенным всеми атрибутами его божественной власти. Муравейник качнулся в изумлении от этого великолепия. В свете факелов послышались возгласы и приветствия.
Телохранители опустили паланкин, император встал, заметнув свою тогу и, взойдя на пьедестал, поднял правую руку, прося тишины.
Мне было пора. Я сошел с аркообразного балкона, откуда наблюдал зрелище, и спустился вниз, к толпе.
Мои колени подгибались от волнения, потому что я знал - это мое последнее выступление перед таким множеством людей. Мне не верилось, что Константин пощадит меня после всего, что я ему скажу...
О лет жестокая вода Свинцом нам отравила грудь Такая горькая вода.., Эти стихи сами собой пришли мне в голову, будто порожденные моими размеренными шагами и тайным предопределением. Я знал, что они будут последними и благодарил судьбу за то, что они сложились так легко.
Перед этими событиями я имел беседу с Константином. Все императоры, с которыми я сталкивался, любили беседовать со мной, потому что им льстила мысль о том, что они могут одним движением руки заставить замолчать язык и ум, доставляющие им удовольствие.
Но Константин был утонченным человеком, хотя для захвата самоличной власти убил немало людей, в том числе и Августа Лициния. Во время нашей беседы я рассказал ему о воде, начав с моих давних воспоминаний и закончив обсуждением его намерения провозгласить столицей Византию вместо Рима, конечно, после построения там акведуктов и водохранилищ. И что же сделал Константин? Он позвал "благороднейших" и любезно попросил меня повторить все, что я только что рассказал. После моего рассказа он развел руками и лукаво спросил: - Ну как, поверим человеку, который утверждает, что жил еще во времена цензора Аппия Клавдия Красса?