Скайбрайт принялась расправлять широкую кровать Чжэнь Ни, расправлять шелковые простыни и взбивая подушки. Ее госпожа лежала на кровати весь вечер без сна.
— Я пойду с тобой, когда ты выйдешь замуж, я тоже покину особняк Юань.
— Ты пойдешь со мной, Скай? — Чжэнь Ни схватила ее руку и застенчиво улыбнулась, зная, что у Скайбрайт и выбора нет.
Скайбрайт закатила глаза.
— Конечно.
— Как хорошо будет, что ты будешь рядом, — вздохнула Чжэнь Ни, расслабившись.
Скайбрайт рассмеялась и, ее госпожа все еще выглядела грустной, схватила госпожу на руку. Красивее всего в Чжэнь Ни были глаза, миндалевидные и темно-коричневые. Они часто блестели, когда она собиралась или громко смеяться, или горестно плакать. Она была на полголовы выше Скайбрайт и тоньше телосложением.
Убедив ее, Чжэнь Ни коварно улыбнулась, такую улыбку Скайбрайт хорошо знала. Она тревожно отпустила руку госпожи.
— Ты ведь должна помогать мне. Так научи меня, как быть лучшей женой для моего будущего мужа.
— Обучить тебя?
Чжэнь Ни кивнула.
— Хорошая служанка… учит свою госпожу.
Скайбрайт покраснела, понимая, о чем она говорит. На картинках в «Книге Создания» всегда изображались мужчина и женщина. И она ни разу не думала, что…
Скайбрайт сглотнула, а потом сказала:
— Никогда о таком не слышала.
— И не слышала бы. Но Мин говорила мне, что некоторые служанки помогают дочерям, чтобы они стали лучшими женами. Это называется отражением, — Чжэнь Ни улыбнулась шире, так она улыбалась, когда заметила рыбу на пару, когда им было по восемь, и убедила Скайбрайт съесть одну такую рыбу, словно это было деликатесом и сделало бы ее умнее. Она никогда не забудет эту влажную, но не мягкую структуру, а внутри был твердый мрамор. Как он горел в ее рту. Чжэнь Ни хохотала, когда она выплюнула это, ее чуть не стошнило.
— Не волнуйся, Скай, — Чжэнь Ни приблизилась, склонилась ближе и прижала рот к губам Скайбрайт.
Она испугалась, но не отшатнулась. Глаза ее госпожи были закрыты, она чувствовала нежный аромат персикового крема, этот крем она сама втерла в лицо Чжэнь Ни и ее шею. Ее губы были мягкими, податливыми, и Скайбрайт пожалела о том, что сама она такая грубая.
Чжэнь Ни положила руку на плечо и сжала его, а потом отстранилась и рухнула на кровать, хохоча.
— О! — она каталась по кровати, как не подобало леди, сминая простыни. — О, — она фыркала. — Да у нас же был первый поцелуй!
Через несколько минут она села и вытерла с глаз слезы.
— Как это было?
