— Они почти совсем как живые! — плакала Лена, всхлипывая и давясь словами. — Они… они… они как будто жить хотят, а я… а я ничего не могу сделать!
— И поэтому ты решила их убить?
Лена подняла на него заплаканное личико и серьезно кивнула.
— Я читала, что раненых коней резали на поле боя, — сказала она.
И Лешка не нашелся, что ей ответить.
— Давай их подарим! — сказал он.
— А может, с ними тогда плохо обращаться будут!
— Ну давай их выбросим!
И представил, как они выносят маленьких теплых пушистых зверьков на заснеженную помойку. Мусор там, бомжи ходят… кто-то наверняка подберет.
Лена замотала головой и сильнее вжалась в Лешину куртку. Наверное, подумала о том же самом.
— Ну тогда в чулан уберем!
— Не-а… жалко… им там скучно будет…
— Ну… — он продолжал гладить сестру по голове. — Блин, лучше бы мы тебе их не дарили!
— Да нет, они хорошие… — Лена всхлипнула. — Это я… плохая. Но я вырасту. Честное слово. И перестану обращать внимание.
— А может быть, они все-таки оживают ночью? — предложил Лешка.
— Ты дурак, — фыркнула Лена. — Как они могут оживать? У них и крови нет. И души.
— Но если они так похожи на настоящих, может, что-то все-таки есть? — предложил Лешка. Он уже не пытался успокоить сестру, ему самому понравилась идея. — Вот смотри, кто-то же их делал. Ну… даже если автомат на фабрике сшил, кто-то же эскиз представлял, рисовал его… материалы выбирал… Вот он думал про них, какими они будут, сколько радости детям принесут… может быть, что-то вроде души все-такт в них вложилось?
— Игрушечная душа? — недоверчиво спросила Лена.
— Нет… не игрушечная. Игрушковая, — твердо сказал Лешка. — Специальная такая душа для игрушек. Знаешь, типа мини-пылесосов.
Лена еще раз всхлипнула. Но серьезно больше не плакала. Котенок с бельком лежали на кухонном столе и смотрели. Котенок — с наивным удивлением на мордочке, как будто он не понимал, почему он не может найти того, что ищет. Белек — с тихой, застенчивой грустью, как будто он уже ничего не ждал, но надеялся, что все будет хорошо.
— Знаешь что, — сказала Лена, — возьми котенка.
— Зачем? — опешил Лешка.
— Так правильно будет… — Лена замялась. — что один у меня, другой у тебя… Они ведь тоже как братья… И потом, ты ведь уже скоро вырастешь. И уедешь учиться. Возьмешь с собой.
— Они же будут грустить друг без друга.
— А это будет гарантия, что ты вернешься, — сказала Лена с совершенно «взрослой» интонацией. — И вообще, пусть привыкает! Если люди грустят, значит, игрушки тем более должны.
