— Что, просто так взял и пригласил? — Стивен приподнял брови. — Неожиданно с моей стороны. Как я понимаю, по меркам того времени мы друг друга оскорбили достаточно серьезно?…
— Ну, обычно все это можно быстро исправить, если искренне извиниться, — нахмурился Джек, — это же очевидно! Я как раз понял, что был не прав, поэтому извинился; а там уж не знаю, отчего, но ты, видно, решил продолжить знакомство — сам уже не помню, как так вышло… А! Да, мы выяснили, что можем играть дуэтом… нет, это было после, когда я пригласил тебя поужинать… — он нахмурился и даже потер лоб. — Нет, пожалуй, я сейчас не смогу точно вспомнить, как все было, прошу меня простить! Столько лет, и все это растянутое время…
— Конечно, конечно, — быстро сказал Стивен. — Послушайте, как это — играли дуэтом?
— Ну да, постоянно: мы все время играли. Я на скрипке, ты на виолончели — и у нас в высшей степени неплохо получалось! Старый добрый Локателли…
— Я играл на виолончели в юности, — припомнил Стивен. — Пока не получил травму обеих запястий… Пожалуй, я мог бы разработать их снова, но в этом не было особенной нужды.
— Тебя пытали? — эти слова Сухой Удильщик произнес так, как будто снова обратился в камень.
— Интересная постановка вопроса, — усмехнулся Стивен. Он редко кому говорил о состоянии своих рук, но, очевидно, первый напрашивающийся возглас был бы: «Как ты умудрился сломать оба запястья!» — Почти. Пытать не пытали, но применили грубую силу уровнем выше необходимого для их целей.
Собственно, применили не одну только грубую силу, но и железную трубку от велосипедного насоса. К счастью, девушке — будущей Софи Мастерс (тогда он с ней был даже не знаком) — удалось сбежать и вызвать полицию. И полиция даже прибыла вовремя… почти.
— Скажи, как у тебя сложилась жизнь? — вдруг спросил Джек. И тут же поправился: — Прошу прощения, если вопрос слишком прямой и неделикатный — вы-то, понятное дело, никак со мной не связаны, хотя я и связан с вами. Просто, если сочтете возможным…
— Отчего же: вы были со мной необыкновенно искренни, полагаю, я обязан ответить вам тем же — тем более, что сведения о моей жизни не так уж пространны и важны. Я профессор в Дублинском университете, — сказал Стивен. — Доктор философии… это ученая степень. Работаю над диссертацией. Занимаюсь преимущественно британским морским фольклором, также слежу за статьями в области зоологии пернатых, участвовал в написании монографий. И, раз уж вы все равно знаете, — выполняю некоторые аналитические проекты для разведки, конечно, не связанные ни с какими ночными вояжами или пытками. Это, скажем так, способ попутешествовать за счет государства и проникнуться духом другой страны. Сейчас не девятнадцатый век — самые важные и интересные сведения давно лежат в открытом доступе, погребенные под кучей мусора.
