| В Нью-Йорке он намеревался пощупать почву и выяснить, кто среди американских предпринимателей мог бы заинтересоваться крупным капиталовложением, а кроме того, предполагал связаться с какой-нибудь международной маклерской фирмой, которая позаботилась бы о том, чтобы эти лондонские дельцы с их предложением насчет линии Чэринг-Кросс снова обратились к нему; для него важно было, чтобы никто не был осведомлен, что он интересуется этим. |
| Of course, there were his own New York and London brokers, Jarkins, Kloorfain & Randolph, but in such a portentous business as this he did not wholly trust them. | Конечно, у него были и свои нью-йоркские и лондонские маклеры и комиссионеры: Джеркинс, Клурфейн и Рэндолф, но в таком важном и многообещающем деле он не мог на них вполне положиться. |
| Jarkins, the principal figure in the American branch of the concern, though cunning and in some ways useful, was still too self-interested and also at times talked too much. | Джеркинс, главная фигура в американском отделении фирмы, хоть и очень ловкий и весьма полезный субъект, слишком уж заботился о собственных интересах, а кроме того, не всегда умел держать язык за зубами. |
| Yet to go to a strange brokerage firm would be no better. | Однако обращаться в незнакомую маклерскую контору тоже было небезопасно. |
| It might even be worse. | Могло, пожалуй, выйти еще хуже. |
| He finally decided to have someone whom he could trust suggest to Jarkins that it might be wise for Greaves and Henshaw to approach him again. | В конце концов он решил, что самое разумное -подослать какого-нибудь верного человека к Джеркинсу и намекнуть ему, что недурно было бы, если бы Гривс и Хэншоу попытались еще раз обратиться к Каупервуду. |
| In this connection, he recalled that one of the letters of introduction presented to him by Greaves and Henshaw on their first call was from a certain Raphael Cole, a retired New York banker of considerable wealth, who some years before had tried to interest him in New York transit. Though Cowperwood had been too engrossed at the time with his Chicago affairs to consider Cole's proposition, the conversation had resulted in a friendship, and later Cole had invested in some of Cowperwood's Chicago properties. | И тут он вспомнил, что среди рекомендательных писем, которые Гривс и Хэншоу вручили ему при первом свидании, было письмо от некоего Рафаэля Коула, когда-то довольно крупного нью-йоркского банкира, который теперь отошел от дел. Несколько лет тому назад Коул пытался заинтересовать его нью-йоркским транспортом, но Каупервуд в то время был так поглощен своими делами, что не имел возможности подумать об этом предложении. Тем не менее у него сохранились дружеские отношения с Коулом, и тот впоследствии вошел пайщиком в кое-какие из его чикагских предприятий. |
