На следующий день Файф ищет листок с посвящением, но на столе его уже нет. Вечером они ужинают в ресторанчике Томпсонов: лангусты, жареные бананы, кубинский хлеб. Ночь роскошна, но Файф ощущает себя чужой. Вид у Эрнеста озабоченный. Будь моим навсегда. И дата: 27 мая 1938 г. Файф протыкает лангуста ножом и медленно жует. В ту ночь, впервые со дня своего возвращения, Эрнест ложится спать в комнате сыновей.
21. Ки-Уэст, Флорида. Июнь 1938
Сара и Джеральд приезжают в четверг, прихватив с собой Гонорию – чудесную девчушку, как две капли воды похожую на мать. Прошедшие после Антиба десять лет со всеми горестями, что они принесли, ничуть не изменили чету Мерфи. Оба все те же: загорелые, богатые, красивые. Мерфи выходят из такси в безупречных белых костюмах – хоть сейчас на теннисный корт, – и Эрнест восклицает:
– Мистер и миссис Дайвер! – ядовито намекая на их сходство с персонажами Фицджеральда.
Файф выразительно одергивает его:
– Эрнест! – и идет помогать друзьям с багажом.
Когда гости устроились, мужчины отправляются в море – Эрнест взялся показать Джеральду отличное место для ловли марлина. Его уловы с каждым разом все диковиннее и красочнее: макрель, желтоперый тунец, барракуда, сериола.
Женщины остаются на вилле готовить костюмы для завтрашней вечеринки. У Сары такой вид, как будто она сейчас растает, нежась на солнце.
– Надо же, – замечает Файф. – Ты все еще носишь этот жемчуг.
– Конечно. – Сара покусывает бусы своими жемчужными зубами. – Им тоже нужно солнце, как и мне.
И на какое-то время умолкает, словно греться у бассейна под горячими лучами – это серьезное дело, требующее сосредоточенности. Потом приносит из комнаты фольгу и банки из-под кока-колы, и подруги усаживаются под зонтиком склеивать коробки из-под хлопьев.
– Будем роботами, – говорит Сара.
– Здорово!
– Да я просто слизнула идею на одной из наших парижских вечеринок, помнишь? Зельда еще тогда раздевалась перед музыкантами и смутила трубача до полусмерти. Чем меньше на ней оставалось одежды, тем больше он надувал щеки. Скотт тоже растерялся – то ли ему оттаскивать Зельду, то ли присоединиться к ней. – Сара искренне рассмеялась. – А вы с Эрнестом кем тогда были?
– Я была Афродитой. – Теперь уже Файф хихикает. – Только с Эрнестом пришла не я, а Хэдли.
– Да, точно! – Сара теребит свой костюм. – Странная штука время – вроде это было вчера, а вроде тысячу лет прошло. Мне все время кажется, что ты была с Эрнестом всю нашу парижскую жизнь.
