– Ты хоть что-нибудь из этого поняла?
К тому моменту мы были уже почти возле школы.
– Да, думаю, да, – ответила я. – Спасибо, пап.
Спустя полминуты мы подъехали к парковке и остановились около тротуара, но я была еще не готова выйти из машины.
– Папочка, а ты, когда был ребенком, тоже хотел быть похожим на своего отца?
Улыбка на папином лице померкла.
– Конечно. – Он чуть помедлил, словно мысленно возвращался к чему-то давно позабытому. – Ты знаешь, он ведь мне каждое утро перед школой повторял те же слова, которые я тебе говорю. «Помни, кто ты, Нэйтан. И дай нам с матерью повод тобой гордиться!»
– И? – спросила я.
– Что «и»? – не понял папа.
– Ты дал ему повод для гордости?
Отец вздохнул.
– По большей части да, дорогая.
– Как же тогда получается, что теперь он почти к нам не приезжает?
Этот вопрос мы с Таем, а иногда и мама задавали не первый год.
– У вашего дедушки очень много дел.
– Ты всегда так говоришь!
– Потому что это правда. Пастор – сложная профессия, требующая много времени. А теперь тебе пора в школу. Хорошего дня, Тыковка, – вздохнул папа, взглянув на часы. И широко улыбнулся.
– И?.. – вкрадчиво начала я.
Он снова улыбнулся и потрепал меня по волосам.
– И помни, кто ты!
– Хорошо, пап. Люблю тебя, – ответила я и выпрыгнула из машины.
– Все хорошо? – спрашивает отец, останавливая автомобиль перед зданием школы. Я выбрасываю из головы воспоминания тех давних времен, когда была еще в третьем классе, и отвечаю, глядя ему прямо в глаза:
– Да. Просто с нетерпением жду начала еще одного дня в моей полной шика и гламура жизни семиклассницы.
– Я могу тебе чем-то помочь? – интересуется папа.
– Если ты переведешь меня на домашнее обучение, это будет как нельзя кстати! – Я расплываюсь в улыбке.
– Другие предложения есть? – смеется папа.
– Не-а. Переживу. Обычно же как-то я с этим справляюсь, – отмахиваюсь я.
Отец хмурит брови.
– Может, мне снова поговорить с директором? Наверняка он как-то сможет помочь.
– Ни в коем случае! – взвиваюсь я. – Когда ты с ним в последний раз поговорил, ребята, которых он наказал, обо всем узнали, и стало только хуже. Я должна справиться с этим сама.
Пару мгновений папа молча глядит на меня – и расцветает:
– Ты ведь знаешь, как сильно я тобой горжусь?
Я возвожу глаза к небу, но, надо сказать, почти незаметно.
– Мне пора – а то опоздаю…
– Ладно-ладно. Увидимся вечером. Помнишь, у Тая сегодня игра? Я люблю тебя, Эл, – с нежностью говорит мне отец.
– Я тоже тебя люблю, папочка! – Я выбираюсь из машины и почти уже ухожу. Но что-то не так, и, сделав пару шагов, я останавливаюсь и оборачиваюсь. Папа опускает стекло:
