Шесть камешков на счастье | страница 58



– Что ты там говорила про «достаточно взрослая, чтобы понять»? Эл, я видел папину переписку. Мама не придумала это.

Элис отмахивается, делая вид, что меня нет, и переводит взгляд на бабушку с дедушкой.

– А вы что, тоже думаете, что все это правда?

Дед подается вперед, чтобы что-то сказать, но бабушка его оттесняет:

– Элис, я не знаю, почему твой отец не рассказал об этом твоей маме еще давным-давно. Конечно, неправильно было скрывать от нее, я согласна. Но это нисколько не умаляет его любви ко всем вам. Да, в прошлом ваш папа наломал дров, но он был хорошим человеком. Ты это знаешь. И я знаю, что больше всего на свете он обожал вас с Таем.

– И ты, дед? – в отчаянии спрашивает Элис, пристально глядя ему в глаза.

– Я, ммм… – бормочет тот, – думаю, твоя бабушка удачно все сформулировала.

Пока дед говорит это, в моей голове проносится: так вот почему папа бросил футбол! Держу пари, вся эта история с Мэделин Цукерман и вызвала раскол между папой и дедом. Оказалась тем камешком, про который дед говорил, что из-за него один ручеек разделяется на два.

Прежде чем я успеваю продолжить логическую цепочку, Элис выскакивает из маминых объятий и встает с дивана. В ее глазах разочарование.

– Видимо, сейчас вы скажете, что я маленькая идиотка, просто чокнутая дурочка. Так вот, я не такая. И я единственная из всех здесь присутствующих, кто правда знал папу. А вы – нет!

– Элис! – вскрикивает мама, протянув к ней руку. – Сядь и…

– Нет, не сяду! – орет Элис, и ее лицо багровеет. – Как вы можете так говорить про него! Вы теперь думаете, что все знаете, только потому, что видели какие-то дурацкие письма в почте. Ни черта вы о нем не знаете! Папа все время говорил мне, что я его любимая и единственная дочка. И знаете что? Я ему верю! Так что думайте что хотите, но папа не был таким монстром, какого вы из него делаете. Не был!

Дед подается вперед и опять берет слово:

– Элис, милая, дело не только в письмах. Мы все это пережили вместе с ним. Да и какая разница, был он таким или нет. Даже если и был… Да, я знаю, это не то, что ты хотела бы сейчас услышать. И мы все понимаем, как тебе больно, дорогая. Правда.

– Не называй меня «дорогая»! – кричит не своим голосом Элис.

– Прекрати, Эл, – вмешиваюсь я в беседу. – Нормально, что ты расстроилась. Только не надо срывать свою злость на нас. Мы тебе ничего плохого не сделали.

По тому, как Элис разворачивается, и искоркам в ее глазах я сразу понимаю, что сейчас мне достанется. Но она лишь на мгновение застывает, размышляя, что же сказать… потом складывает руки и тихим голосом спрашивает: