. Обещаю. Знаю: у меня проблема. Теперь знаю, и мне жаль. Я не должен был до такого докатиться. Ни за что в жизни.
– Но докатился ведь, – колко заметил Нэйтан.
– Простите! – взревел Грант. – Сколько раз мне нужно это повторить? Я облажался, детка. Но давай не будем из-за одной ошибки пускать всю жизнь под откос. И речь сейчас не обо мне. О себе подумай. Ты что, хочешь такого унижения? Разве Элиза заслужила, чтобы ее забрали в какой-нибудь там детский дом или в чужую семью? Мэдди, ты слишком умная, чтобы такое допустить. Подумай хорошенько. Я ведь учитель, черт возьми. Если в газетах пронюхают, что школьный учитель мог такое натворить, мы все от этого пострадаем. О нас расскажут по телевизору и напишут во всех газетах – отсюда до самого Нью-Йорка. Ты что, хочешь, чтобы твое лицо мелькало тут и там? Об этом узнают все, Мэдди. Все. Ты этого правда хочешь?
Чем больше он говорил, тем больше я понимала, что он прав, и тем больше мне хотелось просто сбежать. Убежать, спрятаться где-нибудь и никогда не вылезать на свет божий. Я так запаниковала, что у меня даже дыхание перехватило.
– Я… Мне нужно немного воздуха, – сказала я. – Нэйтан, пожалуйста, давай выйдем.
Нэйтан кивнул.
– А вы сидите тут, – приказал он Гранту. – Мы сейчас вернемся.
К тому моменту, как мы оказались во дворе, я чуть было не задохнулась от возбуждения. Легла на траву, пытаясь успокоиться.
– Он прав, – сказала я. – Он совершенно прав. Зря ты остановил меня сегодня.
– Не говори так, Мэдди, – простонал Нэйтан.
– Но это правда! Неужели ты не видишь? Я не смогу жить, если все будут знать, что он со мной сделал! То, что он у меня отобрал. Тем более что я его приемная дочь! Журналисты, эти хищники, будут свирепствовать. И ты прекрасно знаешь, что скажут местные. Бьюсь об заклад, половина сразу переложит вину на меня, как будто я сама ему на шею бросилась. Нет, я не могу, Нэйтан. Я в безвыходной ситуации. Мне просто нужно… исчезнуть.
Нэйтан долгое время внимательно изучал сорванный листочек клевера.
– Так почему бы не согласиться на предложение Гранта? Сделать аборт. Тогда бы никто не узнал.
– Но я бы знала! И никогда бы себе не простила, – отмахнулась я.
– Знаешь, учитывая все обстоятельства, это может быть единственным нормальным выходом, – пожал плечами Нэйтан.
– Возможно. Но не для меня.
– Ты бы не сделала аборт, но хотела броситься с моста? – пораженно спросил он.
– Тогда мне не пришлось бы жить с чувством вины.
Я что, правда это только что сказала?
