А затем заиграла медленная песня – «Небеса» Брайана Адамса. И вот тут-то мы начали танцевать по-настоящему. Песня уже была на середине, когда Рэнди наконец осмелился заговорить снова.
– Я знаю, Эбби была слишком маленького роста для меня, – сказал он, посмеиваясь. – Мне нужен кто-то повыше.
По моей спине побежали мурашки.
– И поумнее, – согласилась я.
Он засмеялся снова:
– И не забудь «поочкастее».
– «Поочкастее»? – опешила я.
– Ну, то есть… в очках.
Я обняла его.
– Да, тебе, безусловно, нужен кто-то поочкастее.
Спустя еще минуту я набралась смелости и задала вопрос, который, как я надеялась, прозвучал бы не слишком прямолинейно:
– Почему сейчас, Рэнди?
– Почему сейчас – что?
– Почему ты… ммм… так мило со мной общаешься?
– Я всегда с тобой нормально общался, – возразил Рэнди.
– Допустим, но почему ты, как бы это сказать… мной вдруг так заинтересовался? Или я что-то не так поняла? – запинаясь, спросила я.
Он перестал танцевать и слегка отстранился, чтобы посмотреть мне в лицо.
– О чем ты говоришь? Я ведь с тобой все время общаюсь.
– Да, но только тогда, когда никто не смотрит, за исключением, может быть, Нэйтана. Не тогда, когда рядом кто-то еще…
В глазах Рэнди отразилось раскаяние.
– Я никогда не был таким, как Нэйтан. Думаю, меня слишком интересовало мнение «крутых». Извини меня. Нэйтан всегда говорил, что никогда не надо слушать других, а просто делать то, что нужно мне. А прямо сейчас я хочу одного – танцевать с тобой.
Я была рада это слышать, но его ответ меня еще не убедил. И я продолжила допрос:
– То есть завтра ты не будешь смущаться, если кто-то спросит, почему ты променял Эбби на меня?
– Пусть говорят, – ответил он с уверенностью, которой я от него не ожидала, а потом снова обнял меня и начал двигаться в такт музыке.
– А что, если кто-то уже подумал, что мы, типа… парочка? – не унималась я.
Конечно, я торопила события, но лучше уж все сразу расставить по своим местам.
Рэнди улыбнулся:
– А даже если и так? Ты ведь не против?
Я, не колеблясь и сотой доли секунды, тут же брякнула:
– Ммм… нет. А ты против?
Теперь его улыбка стала более озорной. Он сказал:
– Я бы очень хотел, чтобы о нас все сейчас именно так и думали.
Во взгляде Рэнди появилось что-то новое для меня. Я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой, словно поняла, что сейчас случится нечто неожиданное. Но что бы это ни было, я хотела, чтобы оно произошло. В горле у меня пересохло, я едва могла говорить, но успела пробормотать:
