Засеять ниву – половина дела.
Хозяин добрый знает наперёд:
Пока она для жатвы не поспела,
Ещё немало будет с ней забот.
Он, даже все ключи держа в кармане,
Не возгордится от тщеты ума.
Кто урожаем хвалится заранее —
Не много собирает в закрома.
Волна о камни мола бьётся,
проходят мимо корабли.
На маяке бывалый боцман
застрял, как будто на мели.
На нём поблёкшая фуражка
и китель, выцветший слегка,
синеполосая тельняшка —
подруга странствий моряка.
Пусть борода совсем седая,
но уверяет старина,
что это въелась соль морская
и ни при чём тут седина.
На мол выходит спозаранку —
на рыбный лов легка рука.
И не часы, а те же склянки
считают годы старика.
Он знает нрав крутой Бискайи,
в Индийском плавал и готов,
косые волны рассекая,
на Тихом промышлять китов.
На всё готов он, лишь бы снова
увидеть море с корабля
И после бурь отдать швартовы
тебе, родимая земля.
А то и встать у грозных башен,
и постоять за мир, гляди.
Но по ночам жестокий кашель
клокочет в боцманской груди.
И старику до слёз обидно,
что вот не те уже года
и что он к пристани, как видно,
пришвартовался навсегда.
Но не однажды капитаны
помянут честью и добром
на маяке огонь желанный,
зажжённый старым моряком.
Не позволяй душе лениться
Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
Гони её от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому,
Через сугроб, через ухаб!
Не разрешай ей спать в постели
При свете утренней звезды,
Держи лентяйку в чёрном теле
И не снимай с неё узды!
Коль дать ей вздумаешь поблажку,
Освобождая от работ,
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвёт.
А ты хватай её за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она.
Она рабыня и царица,
Она работница и дочь,
Она обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
