От этой мысли дрожь прошла по ее телу. Каджол захотела отнять свою руку, но почувствовала, как мужчина переплел их пальцы. Он замотал головой и начал шептать в бреду:
— Папа, не причиняй маме боль…Папа, нет…Мамочка, не уходи от меня, ведь я жить без тебя не смогу. Мама! Мама! Мама!
С каждым словом он повышал голос, и в следующую секунду Каджол не выдержала и прижала его голову к своей груди.
Его терзали душевные страдания. Она чувствовала это, но не понимала, что. Он богат, холоден и беспощаден — прикрытие или истинная сущность?
Она ненавидела его.
Да, она его ненавидела. Да, она хотела, чтобы он исчез. Но не желала, чтобы он полностью исчез.
Боже, как она этого хотела…
Боже, как она этого боялась…
Медленно проведя по его щеке, Каджол замерла. Она загнала комок чувств в самый далекий угол, не желая, чтобы они восстали вновь.
Она — его жена. Она просто выполняет свой долг.
***
Ему снилась мать…
Она звала его, но отец закрыл ей рот и начал избивать. Прем пытался помешать, но какая — то неведомая сила держала его. Потов внезапно все исчезло, но нежный голос вторгся в его сознание.
Только через несколько секунд он понял, что эта его жена. Каджол. Она звала его, не давая до конца провалиться в бездну, освобождаясь от страданий. О чем — то просила и что — то говорила. Крепко сжимала его руку и ласково гладила по щеке.
В бреду он пытается что-то шептать, но сил не хватает и на это. Он стискивает зубы и сжимает простыни в кулаках так, будто ему очень больно. А по коже градом катится холодный пот.
Каджол вновь наблюдает за этим и проклинает себя, что не может просто встать и уйти. Не может просто оставить его. Не может уйти из его жизни. Не может вычеркнуть его из своей.
— Что же ты, Прем, борись же…Прем, открой глаза…Прем…
Она звала его по имени. Никогда еще его имя не звучало так сладко и томительно, как в ее устах. И ради ее зова он готов был бороться со всеми невзгодами и болезнями…
Прем чуть приоткрыл глаза, наблюдая за девушкой в светло — розовом простом сари. Ее волосы были распущены. Под глазами залегли темные круги, а губы дрожали. Руки прикладывали к его лбу холодный компресс, а карие глаза излучали тепло и заботу. Но когда они столкнулись с его взглядом, то сразу покрылись холодной глыбой льда.
Он смотрел на неё, и видел в ней своё наказание. Но оно ему очень даже нравилось, и отказаться от него он был не в силах.
Каджол резко вскочила на ноги и отошла от него. Одна сторона ее безгранично радовалась тому, что с ним все в порядке, а другая…ненавидела ее за слабость.
