Дункан пригубил свое шерри и вступил в разговор, который до сих пор велся только о ничего не значащих вещах. Они разговаривали друг с другом так, словно на прошлой неделе народу не была представлена истекавшая кровью голова короля, а несколько дней спустя не распустили верхнюю палату парламента – палату лордов Англии.
Дункан старался быть настороже. Ему казался странным тот факт, что на его простую просьбу об обновлении свидетельства капера, которое до сих пор было королевским, откликнулась вся элита нового командования флота. Эти люди явились сюда, чтобы лично провести беседу с ним, простым капитаном фрегата. Облегчение, испытанное им в первые минуты визита, превратилось в осторожность, и это произошло в тот самый момент, когда в помещение зашел адмирал Блейк. А после того, как адмирал приказал слуге принести ему шерри и пирожные, в Дункане пробудилось подозрение.
Разговор постепенно приближался к главной теме. Дункан заметил перемену, когда вопросы стали задавать лично ему.
– Скажите нам, мастер[1]Хайнес, как получилось, что вы стали моряком? – спросил адмирал Блейк словно бы из ничего не значащего интереса, что, впрочем, еще больше насторожило Дункана.
– Ну да, я вырос при кораблях, – ответил Дункан. – В одном местечке на юге Эссекса, на расстоянии всего лишь в полдня скачки отсюда. У моего деда с материнской стороны была там своя верфь. После смерти моих родителей я, будучи еще маленьким ребенком, попал к деду и вырос там.
– У вас есть опыт постройки кораблей?
– Небольшой.
– Но позже вы учились в высшем учебном заведении, не так ли? – На лице Блейка появилась дежурная улыбка. – В моей старой «Alma Mater»[2], как мне сказали.
То, что адмиралу было известно о его учебе в Оксфорде, могло означать только одно. И Дункан облек это в слова:
– Вы чрезвычайно хорошо осведомлены о таком незначительном капитане, как я, милорд.
Блейк покачал головой.
– Незначительный – слишком скромное слово, имеющее отношение к такому человеку, как вы. К тому же оно не соответствует действительности, иначе как могло получиться, что ваша слава опередила вас?
– Если вы имеете в виду «Санта-Виолу», то это был просто счастливый случай, который выпадает моряку-каперу далеко не каждый день.
Когда Дункан захватывал этот трофей, у него было больше везения, чем разума. Испанский галеон, груженный серебром из мексиканских рудников, после тяжелого шторма потерял маневренность, а три четверти экипажа валялись в гамаках, страдая от приступов лихорадки. Их запасы воды испортились, а остальные корабли эскадры расшвырял ветер или же они затонули.
