— Да, но тот, кто его избил, он же мне не враг! — сказал юноша.
— Не враг? — воскликнула мать. — А кто же он тогда, что так исхлестал этакого кроху? Подумать только! Да кто же он, как не враг всем человекам на земле! Меня так он точно обидел горше некуда! И я рада, что он мне враг, и прощаю его как врага. Хоть бы он поскорее понял, что натворил, да от стыда сунул свою глупую башку в навозную кучу!
— Мам, ну как ты можешь такое говорить? — запротестовал старший сын, который до сих пор молчал, еле сдерживая своё негодование. — Тогда ты тоже желаешь ему зла, как и Джок.
— Что ты, сынок! Неужели ты хочешь, чтобы этот человек дожил до вечности и так и не устыдился того, что натворил? Разве так желают добра своему врагу? Разве ты не знаешь, что чем больше стыда, тем больше благодати? Я б ему ещё много всего пожелала, и получше, но что в том пользы, коли ему не стыдно за свой грех? Нет, нет, сынок. От всего своего сердца я желаю ему так устыдиться самого себя, чтобы он и глаза боялся к небу поднять, а только ударял себя в грудь и говорил: «Боже, будь милостив ко мне грешнику!» Вот ему моё проклятие, потому что мне не хочется, чтобы он стал самим дьяволом. Только пока он покается, я уж, наверное, помру; сколько ж это надо времени, чтоб усовестить такого негодяя?
В эту минуту в дом вошёл последний сын, и мать подвела его в постели.
— Господи помилуй! — воскликнул Донал Грант. — Да это ж мой пичуга! Вот, значит, как его отблагодарили? А ведь он и мухи не обидел, только всем помогал!
Тут он задохнулся от ярости, и слова застряли у него в горле.
— Так ты его знаешь, сынок? — спросила Джанет.
— Как не знать! — ответил он. — Он уже несколько недель приходит ко мне на луг и присматривает за скотом.
И он поспешил рассказать своим родным о том, как познакомился с Гибби. Наверное, услышь об этом все соседи, слухи о домовом вскоре перестали бы ходить и по долине, и по холмам. Но Джанет попросила своих детей никому не рассказывать о найденном мальчугане. Пусть враги позабудут о нём, пока он не подрастёт и не научится сам за себя стоять. И потом, у отца могут выйти неприятности и с хозяином фермы, и с самим лэрдом, если они узнают, что Гранты спрятали у себя наказанного домового.
Донал поклялся себе, что если Фергюс окажется замешанным в это дело, то он больше не скажет ему ни одного уважительного слова. Он снова повернулся к кровати и увидел, что на него неотрывно смотрят широко раскрытые голубые глаза Гибби.
