– Ребенок?
– Бабай мне все рассказал. Рефаиты его не тронули, посчитали, что такой трус не способен на мятеж. Он на коленях вымолил пощаду. Так вот, по его словам, в тот год сюда привезли девочку лет четырех-пяти.
У меня в горле встал комок.
– За каким чертом понадобился младенец? Воевать с эмимом? Бред!
– Наверняка не скажу, но Бабай уверен, что это был своего рода эксперимент. Хотели посмотреть, выживет ли кроха.
– Конечно нет! В четыре-то года!
– Вот-вот.
У меня на глаза навернулись слезы.
– Девочка умерла?
– Бабай клянется и божится, что тело так и не нашли. Ему собственноручно пришлось собирать трупы, чтобы расплатиться за милость господ. Девочку он якобы не обнаружил, но взгляни!
Луч фонаря выхватил из темноты грязного плюшевого медвежонка с пуговичными глазками. На шее игрушки висел жетончик-ладанка: «XVIII-39-0. Любая жизнь прожита не зря».
Вдалеке зазвонил колокол, нарушив гробовую тишину.
– Кто это сделал? – сдавленным голосом спросила я. – Кто сложил алтарь?
– Арлекины и меченые. Таинственные рефаиты, восставшие против Наширы.
– Они еще живы?
– Сомневаюсь. Вряд ли Нашира позволила бы предателям разгуливать на свободе.
У меня задрожали руки, пришлось спрятать их под тунику.
– Все, я насмотрелась. Идем отсюда.
Дэвид проводил меня до «Магдален». До рассвета оставалась пара часов, но мне никого не хотелось видеть.
Когда впереди показалась башня, я повернулась к спутнику:
– Спасибо.
– За что?
– За то, что показал алтарь.
– Всегда пожалуйста, – кивнул Дэвид. – Давай еще вопрос, покороче.
Я задумалась. Вопросов накопилось море, но особенно тревожил один.
– Почему Сезон именно костей?
Оракул улыбнулся:
– Не знаю, в курсе ты или нет, но название пошло от французского «bonne», что означает «благодатный, урожайный». В таком контексте слово употребляется до сих пор. Правда, редко. «Урожайный сезон» для рефаитов звучит вполне логично – у них это время собирать плоды сотрудничества с Сайеном. Разумеется, у людей иное восприятие. Кости есть кости, со всеми вытекающими – смерть, голод, страдания. Потому нас кличут «собирателями костей». Мол, мы ведем народ на верную гибель.
Я стучала зубами от холода. Если и было желание еще поболтать, то теперь оно начисто испарилось.
– Откуда у тебя такие познания? Не от рефаитов же?
– Больше никаких вопросов, – покачал головой Дэвид. – И так наговорил лишнего.
– Может, ты врешь?
– Нет.
– Но ведь я могу донести рефаитам! – упорствовала я. – Что, если пойду и сдам тебя с потрохами?
