Он снова то в прорубь ныряет, то в кипяток. И вдруг кричит:
– Я ей сказал: она не состоялась как актриса, а она – большая актриса… таких и нет сегодня. Я – убийца, я – подлец, какой психолог?! Я ей ни слова не сказал, когда она… о сыне… – Он на бегу замолчал.
«Что случилось?» – «Ничего не случилось».
Лизин голос: «Сверху кто-то меня ведёт…» Он зажал уши.
2
И завтра наступило.
Топотом босых детских ног. Мальчик нёсся в уборную.
Рывком Лиза села на узком гостевом диване – на их с Алесем кровати, раскинувшейся на полкомнаты, спал сегодня безымянный мальчик.
Когда он вышел из уборной, Лиза, в халате, уже сторожила его.
– Умываться будешь?
Без слов он юркнул в ванную, чуть плеснул водой в лицо, вытер руки и стоял – смотрел на неё круглыми глазами.
Обхватить его обеими руками, прижать к животу, а она лишь смотрит – в себя вбирает его преданный взгляд, выпирающие ключицы, рёбра, тощую шею и уже собирает в голове сказку для мальчика про летящего к обиженным волшебника, раздаривающего путешествия и игры. Какая сказка?! Его нужно отвезти домой!
– Ты сбежал от родителей или из детдома? – спросила.
– Подожди, доченька, дай я сначала зафиксирую побои.
Лиза вышла из ванной. Она одевалась, ставила чайник под незнакомый воркующий голос матери:
– Думаю, ты не хочешь возвращаться туда, откуда сбежал, так ведь? Для этого нам с тобой нужно хорошо защититься. Согласен? Здесь гематома, здесь рана. Сейчас я обработаю её, и составим с тобой документ.
Под маминым голосом и она потихонечку выздоравливала. Странные сны, со смещёнными реалиями, с голосами и лицами Алеся, Гоги… остались во «вчера». Снова с ней мама с папой. И маленький мальчик. Важно только это. И важно оставить ребёнка дома. Вот её работа: кормить его, придумывать истории к еде и перед сном, читать книжки и вместе смеяться над шутками. Сколько в мире матерей-одиночек! Как-нибудь заработает на двоих, всё равно в театре деньги были мизерные.
Начало жизни – завтрак вчетвером.
Спиной ощущая всё тот же – преданный доверчивый взгляд, хотя мальчик – в коридоре с Грифом, Лиза варит гречневую кашу и яйца, в духовке разогревает хлеб, накрывает на стол. И ничего нет важнее этого общего завтрака: папа, мама, ребёнок и она.
Отец приглушённо говорит по телефону. Даже в воскресенье не отдыхает, а сегодня остался с ней.
– Я не хочу! – отчаянный детский крик.
Лиза и отец кинулись к мальчику.
– Чего ты испугался? Я зову тебя завтракать, – голос мамы.
– Что случилось? – Лиза обхватывает мальчика за плечи и крепко держит их.
