предписывающий исполнять звуки отрывисто, отделяя один от другого
паузами), и казалось, что грудь вот-вот взорвётся. Элли прижалась к нему так
сильно, что он не оторвал бы её от себя даже с ломом.
– Элли, что, чёрт возьми, происходит? – потребовал ответа Меррика, пытаясь
пройти в гостиную.
Но она не хотела, чтобы он двигался. Хотела, чтобы он стоял на месте, а она
могла держаться за него. Элли уткнулась лицом в его грудь и закрыла глаза.
Слова исчезнут. И он тоже.
– Детка, ты дрожишь, как осиновый лист.
Элли повисла на его шее, боясь, что он отпустит её.
– Пожалуйста, – прохрипела она. – Просто обнимай меня минутку.
Он привёл её в свою спальню и сел на край кровати.
– Конечно. Так долго, как ты хочешь. Что тебя так напугало, Элли? Поговори
со мной.
Настойчивость в его голосе встряхнула её. Она ослабила свой захват на его
шее, а затем совсем убрала руки, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Ей было холодно. Внутри. Пальцы онемели. Даже губы были холодными.
– Я слышала его, – запинаясь, проговорила она.
– Кого ты слышала?
Она закрыла глаза и наклонилась вперёд, пока её лоб не встретился с его
губами.
– Его. Мужчину, который и-изнасиловал меня. И пытался убить.
Меррик напрягся. Он обнял её, окутывая своим теплом. Ей нравилось
чувствовать его рядом. Ничто не причинит ей боль, когда она находится в его
объятиях. Он непобедим.
– Что значит, ты слышала его? Сегодня? В магазине? Ты увидела что-то, что
заставило тебя вспомнить?
Она покачала головой.
– В ванной. Я вспомнила...
Он долго обнимал её, давая время, восстановить спокойствие. Затем он
осторожно отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Что ты вспомнила? – тихо спросил он.
Она сделала глубокий вдох.
– Просто слова. Его голос. Он с-сказал, что я тупая сука, и он убьёт меня, но
сначала поимеет то, что он уже поимел.
Меррик нахмурился.
– Это всё? Больше ничего? Ты можешь описать, как он выглядел?
Элли закрыла глаза и лихорадочно покачала головой. Нет, она не хотела
вспоминать. Она приветствовала пустоту.
– Я ничего не понимаю. Мужчина сказал: «Сначала я поимею то, что поимел
он». Но о ком он говорил? О каком мужчине шла речь?
Меррик коснулся её щеки, пока она, наконец, не открыла глаза и
сосредоточила свой взгляд на нём.
– Элли, детка, – нежно сказал он. – Он больше не причинит тебе боли. Мы с
Кейдом защитим тебя. Он не сможет обидеть тебя.
Её глаза наполнились слезами.
– Я не хочу вспоминать, Меррик. Не хочу. Я... счастлива... здесь. С тобой, –
выпалила она. – И Кейдом.
