С сыном я не думаю, что мы потеряемся по жизни. Да и моя любимая теща Пэгги, мне кажется, от меня не откажется. А вот Джессика… Это ведь ее безоглядное доверие я предавал и предаю каждый день. Она с открытым сердцем приняла кубинского диссидента, захочет ли она принять русского шпиона? Человека, который врал ей двадцать с лишним лет, который построил на лжи всю нашу совместную жизнь? Вопрос даже не в том, готова ли она в случае моего провала все бросить и приехать жить в Москву. Сможет ли она меня простить? Нет, об этом лучше не думать!
Однако был вариант и хуже — американская тюрьма. Конечно, если меня арестуют, главный вопрос снимается — Джессика узнает. И тогда семью я могу потерять с тем же успехом, только уже вместе со свободой. Так что на самом деле выбора у меня не было. Если такая возможность еще существовала, мне надо было срочно выбираться из страны.
3
От Центрального вокзала до нашего дома в Верхнем Ист-Сайде, на 86-й улице, пешком идти меньше часа. Столько же времени понадобилось мне, чтобы выработать план действий.
Самый важный из наших клиентов сейчас отдыхал в Англии. Человека звали Спиридон Каппос. Это был греческий магнат лет сорока пяти, который получил в наследство целый флот, плавающий под дюжиной флагов. Он еще в молодости влюбился в Нью-Йорк и поселился здесь, какими-то простыми для сильных мира сего путями получив грин-кард, но оставаясь гражданином Греции. Мы познакомились с ним по цепочке через старых клиентов лет пять назад, и теперь он хотя бы раз в году непременно отправлялся по составленному для него туру через наше агентство Departures Unlimited.
Спиридон, с которым я однажды даже ездил по Италии, был неуемным, почти одержимым меломаном. Он в молодости оканчивал дирижерский факультет в Берлинской консерватории, когда на него свалилось наследство — не только огромное состояние, но и связанная с ним ответственность. Однако музыка осталась страстью его жизни. Сейчас он поехал в Соединенное Королевство, чтобы — помимо ежевечерней оперы или филармонического концерта — посетить там все места, связанные с Перселлом, Генделем, лондонским Бахом (Иоганном-Христианом), маленьким Моцартом, Гайдном и с современными композиторами, часть из которых я не знаю даже по имени. С большим отрывом от этой страсти шла вторая, и последняя слабость Спиридона, который во всех других отношениях был чрезвычайно прагматичным, даже циничным бизнесменом. Мы всегда заказываем билеты и отели на него и еще трех милейших девушек, состав которых — но не количество — меняется ежегодно. Скорее даже, гораздо чаще — просто мы сталкиваемся с этим раз в год.
