— Это... было... что? — глядя на моё спокойное лицо, гоблин счёл за лучшее оставить издёвки и быстро наколдовал (неизвестно откуда взял) на стол стакан воды и пузырёк с неизвестными каплями.
— Вы о чём? — осторожно спросил меня он. Если бы взглядом можно было убивать, я бы не рискнул сейчас посмотреть в зеркало. Сев в кресло — гоблин страдальчески поморщился, и я его понимаю, я демонстративно сложил руки на груди.
— То место, куда вы меня отправили.
Да, мой вид являл собой то ещё зрелище! Огромные куски пыли, мокрые по колено брюки, грязь неизвестного происхождения, ровным слоем покрывавшая меня.
— Это ваше поместье, сэр. Да, оно не в лучшем состоянии...
— Не в лучшем состоянии?! Да там единственный плюс — хорошая вентиляция, и то потому, что камень насквозь пористый! Это же самые настоящие руины! На меня чуть не все балки попадали, я в пол провалился раз десять — и это я ещё не рискнул подняться на другие этажи с первого!..
— Ну, там вроде должен был быть домовой эльф, правда, старенький...
— О, старенький! Да уж, печальная куча в углу из вороха тряпок и с готичненьким маленьким черепом сверху — куда как почётный пенсионер!.. — я отхлебнул из протянутого стакана и чуток успокоился. — Вы мне другое объясните — на кой чёрт надо ставить поместье рядом с болотом?
— Это недавно было озером...
— До Рождества Христова? — ядовито отозвался я. Шейтхар изображал пай-гоблина и даже не корчил рожи. Более того, настолько проникся, что правдоподобно разыграл смущение и вину. — А нафига там пустырь рядом?
— Пустырь?..
— Большой, огромный, здоровенный кусок иссохшейся земли с миленьким перекати-полем. Повсюду причём прохладно, а там солнце весело светит и жжёт как зараза...
— Это теплица.
— Зачем?!!
— Для винограда...
— Фамильный виноградник, фирменное вино Прюэттов, да?
— О, вы поразительно прозорливы, сэр. Не даром в предках Прюэттов затесалась Ровена Ровенкло...
— Я — наследник Основательницы?
— Нет конечно, — фыркнул гоблин, впрочем, тут же скорчив скорбную мину.
— Ладно. Это ведь надо как-то восстанавливать?..
— Да, мистер Прюэтт. Этим вопросом в своё время озаботился ваш дядюшка Билиус, и даже сам высчитал смету. Он был в вопросах поместий и защит весьма сведущ, у меня по сей день хранится его заметка по поводу необходимых действий и средств. Он также отзывался о скорбном состоянии поместья, но, увы, без деталей.
— Сколько? — обречённо спросил я, предчувствуя неприятный ответ.
