Мне в лицо дул пронизывающий осенний ветер, и я пыталась поплотнее закутаться в черного цвета плащ, чтобы, не дай бог, не простыть. Нас собралось всего шесть человек, из которых я знала только своего троюродного дядю, да и то потому, что видела его раза три. Остальных же вообще видела впервые.
Сегодня я прощалась с самыми близкими мне людьми. Бабушка заменила мне мать и всегда окружала заботой и вниманием. Она останется в моей памяти, как добрый, отзывчивый человек, с сеточкой морщин на лице и бледно-голубого цвета глазами. Дедушка же был мне больше другом, чем отцом, поэтому он единственный, кто знал обо мне все. А друзья… друзей у меня не было.
Деда пришлось похоронить отдельно, так как, по церковным законам, самоубийц не отпевают, не поминают и не хоронят на общем кладбище. Так что, сейчас я стояла у могилы бабушки и мысленно просила у него прощения за то, что не могу находиться рядом с ним. Мне до сих пор не верилось в то, что он сам наложил на себя руки.
Я всю жизнь прожила с ними в небольшой квартирке, недалеко от станции метро Чистые пруды. Жили мы дружно, пока в один ужасный день я не зашла в квартиру и не обнаружила своих любимых стариков в большой комнате. Описывать весь ужас, который я испытала, увидев раскрытые бледно-голубые, безжизненные глаза бабушки, не стану. Скажу только, что в обморок падать не стала, а, выбежав из квартиры, тут же начала звонить в полицию и скорую. Меня отвезли в отделение, и потянулись долгие часы допроса. Где я была в такое-то время, какие у меня были взаимоотношения с убитыми, и так далее. В общем, остаток дня и ночь, я провела очень «весело». Утром меня все-таки отпустили, только вот идти в дом, где все произошло, само собой, не хотелось, и мне пришлось снять комнату в недорогой гостинице. По-хорошему, надо было, хотя бы, поехать и забрать свои вещи, но находиться сейчас там я просто психологически не могла. Потому что перед глазами постоянно стояли бледно-голубые глаза бабушки… и торчащий из груди деда нож. Вечером мне позвонили из полиции и добили окончательно новостью, что им известно имя убийцы. Им оказался Петр Федорович – мой дед. Мой друг… Сказать, что я была в шоке – это ничего не сказать, у меня началась истерика. Положив трубку на базу, я включила в ванной душ и, сбросив ставшие тесными вещи, залезла под холодную воду, стараясь прийти в себя. Мой дедушка убил свою жену? Но зачем! Что могло его на это толкнуть?
