— Ты права, Сакура-чан, я протупил, — кивнул Наруто. — Если тебе будет нужно и не трудно, то можешь делать все, что хочешь. И мной располагать.
И бодро повел нас к своему кварталу.
— Слушай, Сакура, — придержала меня за локоток Хината и зашептала. — Почему Наруто на меня внимания не обращает? Я уродка?
Я оценивающе на нее поглядела и пожала плечами.
— Я ничего не понимаю в женской красоте, я не лесби. Но, по-моему, тебе нужно сменить цвет волос. Кажется, Нарику не нравятся брюнетки.
— Точно! — обрадовалась Хината. — Я тожe перекрашусь в розовый!
— Это ты погорячилась, — покачала я головой. — Нас же на смех подымут! Будут тебя дразнить клоном Сакуры. Оно тебе надо?
— А в какой тогда цвет мне краситься? — спросила Хината со слезами на глазах.
— Красься в серебристый! — уверенно сказала я, вспомнив Лавгуд. — Под цвет глаз пойдет хорошо. Это твой стайл! А сейчас на фоне черных волос серебристые бьякуганы выглядят слишком демонически. Это навевает жуть. А с серебристыми волосами ты просто будешь выглядеть пикантно. Это уже иной расклад.
Хината повеселела и поблагодарила за совет. Когда мы подошли к помойке, которая была родовым поместьем Узумаки, я несколько упала духом.
— Не сразу Хогвартс строился! — вздохнула я, достала свою палочку и начала использовать чары восстановления и уборки. Шаг за шагом мы отвоевали у хаоса приличный кусок. Правда, не все удалось восстановить. Тут в дело пошли клоны, мои и Наруто. А Хината отыскивала своими сенсорами куски строительных пазлов, недостающих дому Узумаки.
И вот, через три часа напрягов: Та-дам!!! Вполне годный для житья дом был готов. Хорошо быть волшебниками.
Глава 8. Конохская пленница
— Двадцать баранов!
— Э?
— Я говорю, что Коноха выделит фонды на содержание еще двадцати баранов в масках, если ты затащишь Сакуру в мою фазенду для развлечений интимного характера.
— Сарутоби, зачем тебе это? Ты же стар, и твой Херузен уже не тверд.
— Хамишь, Данзо, верный пес? Мой Херузен стал весьма тверд, после имплантации в него шаригана из глаза отца Саске.
— Извращенец...
— Кто бы говорил! Вот зачем ты в правую руку встроил шариганы трех женщин из рода Учих?
— Чтобы эти надменные суки и на том свете видели мою мощь, когда я самоудовлетворяюсь. Они мне отказывали в любви и говорили, чтобы я использовал свою руку. Теперь они сами это могут всегда видеть.
